Она ткнула недокуренную сигарету в пепельницу и тут же закурила новую.

– Вот за тебя я бы вышла замуж. Или за Петровича. Но вы, к сожалению, оба безнадежно женаты.

– И староваты для тебя, – улыбнулся Лозовский. – Тебе бы кого-нибудь помоложе.

– Скучно с ними! Понимаешь? Скучно! В следующий раз выйду за китайца! – сердито пообещала она. – Чтобы учить язык лет пятнадцать!.. Что такое любовь, Володя? Она вообще есть или это такой же миф, как свобода, демократия и права человека?

– Есть, Региночка, есть. И я тебе скажу, что это такое.

Любовь – это как жираф. Один раз увидишь, и уже ни с чем не спутаешь. Есть люди, которые так ни разу в жизни и не увидели жирафа. Им не повезло. Но ты увидишь. Обязательно увидишь.

Придет. Он уже где-то идет.

– Не смей меня жалеть! Слышишь? Не смей меня жалеть! – неожиданно выкрикнула Регина и выбежала из загона.

– Что с ней? – спросил появившийся в дверях Тюрин. -

По-моему, плачет. Ты что, обидел ее?

– Наоборот, пожалел.

– Пойду успокою.

– Не ходи, не нужно. Она сама справится.

– Жалко девчонку. Не женским делом занимается. Ей бы замуж, детей... Ты чего усмехаешься?

– Это я ей и сказал. С кем ты созванивался?

– С одним человеком.

– С кем?

– Потом. Не при ней. У нас надолго еще?

– Думаю, нет. А что?

– Нужно кое-куда съездить. До конца рабочего дня.

– Успеем. Сделай веселое лицо, – поспешно сказал Лозовский, услышав шаги Регины.

– Что у вас за дурацкие физиономии? – спросила она, войдя в загон.

– Почему дурацкие? – не понял Тюрин.

– Как у клоунов, которые делают вид, что им очень весело, а сами думают, как дожить до получки.

– Вот ты и снова в форме, – с удовлетворением констатировал Лозовский. – Продолжим. Ты изложила свою версию...

– Чем тебе она не нравится?

– Дело не в том, нравится или не нравится. Дело в другом: верна она или нет. Версия верна, если она объясняет все факты.

Буквально все. Петрович подтвердит: если не лезет даже маленький фактик, версия скорее всего ложная.

– Так оно и есть, – кивнул Тюрин.

– Какой факт не лезет в мою версию?

– Сейчас скажу. Ты исходишь из того, что «Нюду-нефть» поставил на ноги Христич. Так вот... Ты хорошо сидишь?.. Тогда слушай: Христич уехал из Нюды два года назад. А проработал он там всего год. И ни один из его проектов не был реализован. Ни один. Все они остались на бумаге.

– Что за ерунда? – удивилась Регина. – Он же генеральный директор компании!

– Формально. Третий год он живет под Ейском. Я был у него.

Он очень тяжело болен и никакого участия в управлении «Нюда– нефтью» не принимает.

– Ничего не понимаю. Совершенно ничего! Петрович, ты что– нибудь понимаешь? Петрович, я к тебе обращаюсь!

– Я? Нет. Извини, задумался. Если ты ничего не понимаешь, я тем более.

– Твоя версия еще на плаву? – поинтересовался Лозовский.

– Или уже пошла ко дну?

– Но, может быть, его проекты были реализованы уже без него?

– Я тоже люблю подгонять решения под ответ. Все любят.

Видимо, это в человеческой природе.

По паркету коридора дробно процокали каблучки, дверь загона распахнулась, разгневанной фурией в ней возникла Фаина:

– Лозовский! Почему твой телефон не отвечает? Почему я должна бегать за тобой, как не знаю кто? Альберт Николаевич.