– Альберт Николаевич, выйдите, пожалуйста, и закройте дверь с той стороны, – вежливо попросил Лозовский, глядя не на Попова, а в окно, за которым угасал тусклый январский день.

Попов даже задохнулся от возмущения:

– Да вы!.. Вы!..

– Иначе я встану и буду гнать вас по коридору пинками до самого вашего кабинета, – так же равнодушно, сонно пообещал Лозовский. Немного подумал и уточнил: – Поджопниками.

Регина прыснула и, не выдержав, расхохоталась.

– Извините, – ответила она на грозно-недоумевающий взгляд Попова. – Я представила себе эту картину... Нет, не могу!.. Извините!..

Попов перевел тяжелый взгляд на Лозовского:

– Надеюсь, ты понимаешь, что после этого нам придется расстаться?

– Алик, я буду по тебе очень скучать. А теперь пошел вон.

Лозовский не знал, служил ли Попов в армии, но развернулся он по-военному круто, через левое плечо, и рубанул строевым шагом. Правда, с правой ноги.

– Ну, ребята, с вами не соскучишься, – вытирая выступившие от хохота слезы, сказала Регина. – Шеф, тебе не кажется, что для разговора с главным редактором ты выбрал не самый корректный тон?

– Да шел бы он! – буркнул Лозовский. – Ты сказала:

«Это же значит». Что, по-твоему, это значит?

– Мелькнула одна мысль. Но версия совершенно идиотская. Хотя в нее укладываются все факты. Буквально все. Даже это, – показала Регина на телеграмму из Тюменского УВД. – Но она не выдерживает никакой критики. Ненаучная фантастика. Так что не буду и говорить.

– По-моему, я знаю, какая мысль у тебя мелькнула, – включился в разговор Тюрин. – У меня она тоже мелькнула. И она не кажется мне идиотской. Мысль вот какая, – объяснил он Лозовскому. – Все это – не маленький невинный пиар. Все это – очень крутая афера. Нефти в «Нюде» сколько добывали три года назад, столько и сейчас добывают. А всю остальную Кольцов приписывает.

– То есть? – удивился Лозовский. – Ты хочешь сказать, что он покупает составы с нефтью на стороне и продает как свою?

– Да нет, – отмахнулась Регина. – Это как раз проще простого. В нефтетрейдинге вообще черт ногу сломит. Нефть еще в пласте, а ее уже продали. Она в трубе, а ее уже перепродали.

Она плывет в танкере и успевает три раза сменить владельца.

Взаимопоставки, взаимозачеты. Так что это для Кольцова не проблема.

– Но он же платит налоги! Миллионы долларов! Он же переплатил... Сколько?

– Сейчас скажу. – Регина пощелкала клавиатурой компьютера и выдала результат: – Очень грубо, на круг. За первый год он переплатил миллиона два. За второй – четыре. За последний – шесть. Итого – двенадцать.

– Двенадцать миллионов долларов! – повторил Лозовский. -

Смысл?

– Продать за четыреста миллионов компанию, которая не стоит и десяти, – пояснил Тюрин.

– Десять стоит, – возразила Регина. – Даже больше. Реальная цена «Нюда-нефти» при нынешней конъюнктуре – миллионов пятьдесят.

– Пусть пятьдесят. Пятьдесят и четыреста. Почувствуйте разницу.

– Твою мать, – сказал Лозовский, взлохматил волосы и даже почесал в затылке. – Почему это кажется тебе ненаучной фантастикой? – обратился он к Регине.

– Кольцов не сможет продать «Нюду». Пиар пиаром, но ты представляешь, как проверяют компанию перед тем как купить?

Проводится полная экспертиза всего.