— Блестящая работа, — продолжал Смитбек, — иллюстрации очень живые, производят сильное впечатление!

Он не скупился на похвалы, разглагольствуя об убедительности сюжета и о том, насколько свежим персонажем предстает главный герой, Эль-Асеро, — Смитбек объяснил, что это два критически важных элемента, необходимые для выдающейся истории.

— Ты ее кому-нибудь уже показывал? — спросил он в заключение.

– ¿Qué? — нахмурился Флако.

Смитбек принялся рассказывать об обязательных предварительных условиях издания графического романа. Он объяснил, что это трудоемкий процесс: подготовка образца, поиски агента, надежда заинтересовать издателя. Отправка рукописи, ожидание неделя за неделей, получение одного отказа за другим. А все потому, что нужны связи. Это как в наркобизнесе. Связи — это все.

Этот гениальный ход лежал в логике, доступной пониманию Флако.

Однако им все же может подфартить, продолжал Смитбек (вставляя «мы» и «наше» в свой совет), поскольку немалое число издателей графических романов все еще принимают рукописи без посредничества. И в отличие от коммерческих издателей не все они сосредоточены в Нью-Йорке: «Дрон и Квотерли» — в Канаде, а «Дарк Хорс» — в Орегоне, например. И конечно, маленький издательский дом его друга находится прямо здесь, во Флориде. Ведя разговор в этом направлении, Смитбек разыграл свои отношения с издателем, которого назвал Биллом Джонсоном, выбрав имя, принадлежавшее к разряду тех, что не поддавались успешному поиску в «Гугле». Он напустил тумана насчет названия фирмы, потому что это Флако мог легко проверить. Он еще раз подчеркнул, что издательский бизнес, как и многие другие, построен на отношениях. Войти в дверь — это уже половина победы.

А с этим, закончил Смитбек, он может легко помочь.

— Его офис на Келлог-стрит, — сказал Смитбек, называя ухоженную, безопасную улицу в центре города, одну из немногих известных ему в Форт-Майерсе. — Мы с ним иногда встречаемся за ланчем. Мне с ним встретиться проще простого. — Он щелкнул пальцами.

— И он ее будет читать? Мою книгу? — спросил Флако, словно ему предложили мастер-ключ от Форт-Нокса.

— Если я отнесу ему книгу, mi amigo, он прямо сразу и прочтет. Пока я жду.

Флако, чье возбуждение постоянно росло во время этого разговора, внезапно помрачнел и ушел в себя. Несколько секунд спустя он протянул руку:

— Дай мне книгу.

Смитбек отдал ему книгу. Флако сунул рукопись в карман, развернулся и вышел.

«Сукин сын», — подумал Смитбек. А ведь почти уговорил.

Десять минут спустя Флако вернулся:

— Ты врешь. Бежать хочешь.

Смитбек покачал головой:

— Куда я убегу? Вы знаете мое имя. У вас мои права — вам известно, где я живу, где работаю. Слушай, если не веришь мне, идем вместе.

Но Флако покачал головой:

— Бахвал завтра приедет. Если он узнает, что мы ходили…

Просматривая комикс, Смитбек также собирал дерево решений по теории игр. Теперь он разыгрывал наилучшие из своих ограниченных вариантов.

— Ну хорошо, я пойду утром. Мы пойдем утром, — поспешно поправился он, когда выражение лица Флако изменилось. — Ты будешь ждать снаружи, на углу. Лучше, чтобы Билл сначала не видел тебя, потому что… ну, ты понимаешь…

Скорее жестами, чем словами, он объяснил, как устрашающее поведение Флако может первоначально отвратить издателя, хотя в конечном счете Джонсон оценит реализм, который Флако может привнести в его работу.

Пока Смитбек обрисовывал ситуацию, Флако, похоже, мучили сомнения.