В центре холла суетились пятеро. Высокий мужчина снимал пальто в то время, как Россо освобождал от шубы даму — не очень молодую, щуплую, как школьница, с коротко подстриженными, совершенно седыми голубоватыми волосами. У мужчины тоже сильно серебрилась волнистая шевелюра, а в осанке угадывалась офицерская выправка. К Полине, поддерживая под локоть седую женщину, шел Андрей Дмитриевич! Всего два часа назад он сообщил дочери, что отправляется вместе с Соней в гости, а о знакомстве с шефом Полины ни разу даже не заикнулся!

Все заохали, заахали, Полина «спустилась» в центр оживленной группы, чтобы в изумлении выслушать забавную историю: Ласточкина пригласил на новоселье старый знакомый Красновский. Лишь в машине Глеба Борисовича, взявшегося доставить Андрея Дмитриевича в загородный дом, тот узнал, что его дочь, по чудесному стечению обстоятельств является секретарем директора и ближайшего приятеля Марка Вильяминовича.

— Вообще-то я догадывался, под чьим началом ты состоишь, но не хотел говорить. Ты непременно решила бы, что я нажал на рычаги и устроил себя в «Атлант», как говорили раньше, по блату, — объяснил Полине Андрей Дмитриевич.

Красновский дружески приобнял девушку за плечи:

— Ласточкин — фамилия не редкая. Но мне показалось забавным такое совпадение. Просмотрев досье, Полина Андреевна, я сообразил — в нашем коллективе трудится дочь славного генерала, героя, уважаемого в самых высоких кругах человека… Так что вы, Поленька, воскликните радостно: «Мир тесен!» и улыбнитесь. Право же, вы попали в совсем неплохую компанию.

— Это она уже уяснила, — Алла подхватила Риту под руку. — Не только работать, но и находиться со мною рядом — редкое везение для юной леди.

Вслед за хозяйкой гости прошли в столовую, где был накрыт большой стол. На стенах, для услаждения взоров, висели натюрморты классической школы, а в вазах повсеместно стояли цветы и фрукты. Сладкий аромат золотых ананасов в сочетании с терпкой свежестью белых роз, создавали атмосферу изысканной роскоши.

— Кажется, у тебя сегодня слишком много впечатлений, чтобы реагировать ещё и на меня, — тихо сказала сидевшая рядом с Полиной за столом Соня. — Не извиняйся, я все понимаю. Удивительное совпадение! Андрей никак не ожидал встретить тебя здесь. Все отлично получилось, не хмурься и обрати, пожалуйста, внимание на кавалера справа. Он явно старается очаровать тебя…

Соня имела в виду Глеба. Он пребывал в отличном настроении и всячески развлекал Полину, проявляя в рассказах о себе неожиданную откровенность.

— Увы, я из породы новоиспеченных купцов, хотя и потомственный пролетарий. Представьте: провинция средне-русская, глушь, застой, чернуха, а энергии — на целое министерство! Да ещё тщеславие наполеоновское. Господи святый, и откуда у меня такая тяга к завоеваниям? Гордость? Жадность? Не знаю… Стыдно признаться, но мне везде и всегда непременно надо было стать лидером. Отсюда постоянно расквашенный нос, конфликты со школьной администрацией, позже — приводы. В детскую комнату милиции. До более высокого ранга, слава Богу, не дошел. Направил энергию в мирное русло. — Он серьезно посмотрел на Полину. — Вроде получается, а? Вкалываю, как негр, утром мокну в ледяной воде, подчиненных держу в строгости… Вообще-то, вы заметили, я не увлекаюсь саморекламой. Но иной раз так и подмывает выговориться.

— Бывает. Особенно под хорошее вино. — Полина сосредоточилась на еде, сдерживая желание признаться в том, что и её как раз сейчас тянет рассказать о себе. Именно ему — купцу-завоевателю. Она внутренне ликовала: понятно, почему их тянет к откровенности, родство характеров дает о себе знать.

Все вокруг волшебно преобразилось — неприметные мужчины оказались остроумными, сухонький «бухгалтер» Николай Гаврилович обнаружил приятную деликатность и аристократическую виртуозность в использовании столовых приборов, Фредерика, разрумянившаяся от вина, стала полной красавицей и даже в лице Травки проглянула бульдожья симпатичность.