Все вокруг волшебно преобразилось — неприметные мужчины оказались остроумными, сухонький «бухгалтер» Николай Гаврилович обнаружил приятную деликатность и аристократическую виртуозность в использовании столовых приборов, Фредерика, разрумянившаяся от вина, стала полной красавицей и даже в лице Травки проглянула бульдожья симпатичность.

А подтянутый, помолодевший рядом с Соней отец, сидящий за одним столом в компании дочери — именно в той, в которой ей полагалось блистать, представительный, благородно-сдержанный, умный, а главное, — счастливый это уж и вовсе кружило голову.

Подачей блюд руководили официанты. Никто из гостей не бегал на кухню с грязной посудой и тем более не предлагал свои услуги в помощи по хозяйству.

Перед десертом Фредерика объявила танцы, ссылаясь на итальянскую традицию. Глеб тут же пригласил Полину и не отпускал её очень долго, не обращая внимания на смену мелодий и слабый энтузиазм других пар. Они просто топтались на месте в интимной полутьме гостиной, среди роскоши, так украшающей, по мнению знатока — Бальзака, проявления нежных чувств.

— Выпьем на брудершафт или перейдем на «ты» в рабочем порядке? Предложил Глеб Борисович своей секретарше.

— Попробуем. — Полина лишь изредка поднимала глаза на Глеба, и каждый раз обмирала от близости его лица, тепла неофициальных прикосновений. Случись сейчас нечто катастрофическое, наподобие гибели Помпеи, Полина не сомневалась бы, что успела взять от жизни лучшее.

Вместо катастроф в ближайшие недели Полину Ласточкину окатило лавиной сказочных удач. Отец вновь проявил энтузиазм к работе, тесно законтачил с шефами «Атланта», поздно возвращался домой, коротко объяснив дочери запах коньяка и парадную форму одежды: «Восстанавливаю связи».

После напряженного периода совещаний было решено создать дочернее предприятие «Атланта» под названием «Оникс». А поскольку деятельность новой фирмы основывалась на контактах с бывшими коллегами генерала по военно-промышленному комплексу, директором «Оникса» был назначен Ласточкин. «Оникс» приобрел реконструированный особняк в переулке на Сретенке. Коллектив разделился — Россо возглавил «Атлант», там же осталась Алла и большинство основных сотрудников. Глеб Борисович стал содиректором Ласточкина, а Полина — руководителем отдела информации.

Юридические формальности уладились с фантастической быстротой. «Оникс» приобрел законный статус, представительное помещение, офисное оборудование. Был спешно дополнен коллектив, отпечатаны бланки, приобретены автомобили. В кабинете дирекции с утра кипела работа, отдел информации готовил справки к заключению договоров. Полина ещё толком не поняла, какая сфера деятельности станет ведущей для «Оникса», а на счета фирмы уже поступали крупные суммы.

Ласточкины переехали в новую квартиру на Ленинском проспекете, арендованную фирмой. Здесь был выдержан стандартный уровень европейского комфорта, обстановка и бытовая техника блистали новизной.

Как-то вечером, ужиная в просторной, соединенной с гостиной кухне, только что доставленным шофером Андрея Дмитриевича «пайком», отец и дочь долго молчали. Набор дорогих деликатесов и самых доброкачественных напитков стал постоянным на их столе. Но к этому все ещё трудно было привыкнуть.

— Полюшка, у тебя крыша от такого темпа не поехала? Подобная операция называется «произвести ураганный огонь и занять позиции». Действуешь по приказу, который не обсуждается. — Андрей Дмитриевич открыл бутылку коньяка Remy Martin и налил в рюмки. — Выпей немного, согреешься.

— Меня и вправду трясет.