Судья вошел в комнату и прежде всего осмотрел темное пятно на тростниковой циновке между чайным поставцом и письменным столом. Скорее всего, это были следы чая, пролившегося из чашки, когда его предшественник упал. Вероятно, тот поставил воду на огонь, а сам сел за стол. Услышав, что вода закипела, подошел к жаровне и налил кипяток в чайник. Стоя там же, наполнил чашку и сделал глоток. Яд подействовал мгновенно.

Увидев ключ в изящном замке, запирающем поставец, судья Ди отпер его, открыл дверцу и с восхищением принялся рассматривать занимавшую две полки великолепную коллекцию посуды для чайной церемонии. Здесь не было ни пылинки: очевидно, дознаватель и его помощники со всем тщанием изучили каждый предмет.

Судья подошел к столу. Ящики оказались пусты. Именно там дознаватель обнаружил личные бумаги покойного. Ди тяжело вздохнул. Как жаль, что он не видел комнату сразу после того, как был обнаружен убитый.

Повернувшись к полкам, он машинально провел пальцем по корешкам книг. Они были покрыты толстым слоем пыли. На губах судьи Ди заиграла довольная улыбка. По крайней мере здесь найдется нетронутый материал для исследования: дознаватель и его люди обошли книги вниманием. Окинув взглядом забитые полки, судья решил повременить с более подробным их изучением до прихода Хуна.

Он расположился в кресле, развернув его так, чтобы сидеть лицом к двери. Скрестив на груди руки, утонувшие в широких рукавах, судья попытался представить себе убийцу. Лишение жизни императорского чиновника — это государственное преступление, за которое закон предусматривает смертную казнь в ее наиболее суровых видах, таких, как ужасная «медленная смерть» или четвертование заживо. У душегуба должен был быть поистине серьезный мотив. Но как он отравил чай? Яд должен был находиться в ковше с кипятком, ведь неиспользованные чайные листья проверили и признали безопасными. Можно, конечно, предположить, что убийца прислал судье малую толику чая, которой хватило на одну заварку, и яд содержался именно там.

Судья Ди снова вздохнул. Он подумал о призраке. Впервые в жизни своими глазами он увидел потустороннее явление и все же не был вполне уверен, так ли было на самом деле. Возможно, это какая-то мистификация. Но ведь дознаватель и Тан тоже видели этот призрак. У кого хватит наглости выдавать себя за привидение, да еще в стенах суда? И зачем ему это нужно? Он решил, что все-таки встретился с настоящим привидением. Откинув голову на спинку кресла, судья закрыл глаза и постарался оживить в памяти лицо явившегося ему призрака. Не мог ли покойник подать ему какой-либо знак, чтобы помочь в расследовании?

Он быстро открыл глаза, но комната оставалась пуста, как прежде. Не меняя позы, судья праздно разглядывал покрытый красным лаком потолок, пересеченный четырьмя массивными стропилами. Его внимание привлекло выцветшее пятно на потолке и пыльная паутина в углу, где стоял поставец. Покойный судья явно не был столь ярым поборником чистоты, как его старший писец.

Тут явился старшина Хун в сопровождении двух стражников с большими подсвечниками. Судья приказал поставить их на стол и удалиться.

— Все, что нам оставили здесь, Хун, — сказал он, — это книги и свитки документов на полках. Того и другого тут немало, но если ты будешь подавать их мне и убирать на место по мере готовности, мы справимся быстро.