— Не стоит беспокоиться о явлениях сверхъестественных, когда от естественных деваться некуда, — сказал судья Ди. — Поздравляю с удачной охотой!

— Сейчас мы его освежуем, — сказал Ма Жун. — Мясо разделим между крестьянами: они кормят им детей, чтобы те выросли сильными. А когда выделаем шкуру, то подарим ее вам, наместник, для вашего кресла в кабинете, в качестве скромного знака нашего почтения.

Судья Ди поблагодарил помощников, а затем со старшиной Хуном направился к главным воротам. Там толпились возбужденные горожане, пытающиеся разглядеть мертвого тигра и героя, его убившего.

— Я долго спал, — сообщил Хуну судья Ди. — Уже время обедать. Пойдем-ка в ту харчевню, где два наших храбреца впервые повстречали По Кая, поедим там для разнообразия. А заодно послушаем, что подавальщики говорят о По Кае. Мы вполне можем прогуляться пешком: свежий вечерний ветерок проветрит мне голову!

Неспешным шагом они направились по оживленным улицам к югу и без труда нашли харчевню. Им навстречу поспешил хозяин заведения, его округлая физиономия расплылась в масляной улыбке. Задержав гостей в общем зале ровно настолько, чтобы остальные посетители успели разглядеть, сколь высокопоставленные особы к нему захаживают, он почтительно сопроводил их в отдельный кабинет и перечислил, что может им предложить его убогая кухня:

— Перепелиные яйца, фаршированные креветки, жареная свинина, соленая рыба, копченый окорок, холодная рубленая курятина — это для начала, потом…

— Принесите нам две миски лапши, блюдо соленых овощей и большой чайник горячего чая, — оборвал его судья Ди. — Это все.

— Позвольте хотя бы предложить вашей чести крошечную чашечку «Розовой росы»! — воскликнул удрученный хозяин. — Исключительно для возбуждения аппетита!

— Благодарю вас, у меня превосходный аппетит, — ответил судья. Когда хозяин передал слуге скромный заказ, судья Ди продолжил: — По Кай часто бывал в этой харчевне?

— Ха! — воскликнул хозяин. — Я сразу понял, что он подлый злодей! Каждый раз, как он входил, так и поглядывал по сторонам, так и поглядывал, а у самого рука в рукаве, как будто сейчас выхватит кинжал. Когда я утром услышал про приказ об его аресте, то сразу сказал: «Мне давно надо было донести на него его превосходительству».

— Жаль, что вы этого не сделали, — сухо проговорил судья, узнавший в хозяине тот прискорбный тип свидетеля, у которого воображение заменяет глаза. — Пришлите сюда старшего слугу.

Старший слуга производил впечатление человека куда более проницательного.

— Должен признаться, ваша честь, — начал он, — я бы никогда не подумал, что господин По Кай преступник. А мое ремесло учит разбираться в людях. Он, несомненно, производил впечатление высокообразованного господина и оставался таковым независимо от количества выпитого. Он всегда был добр к слугам, но никогда не опускался до панибратства. А однажды я случайно услышал, как глава Классической школы при храме Конфуция восхищался его стихами.

— Часто ли он ел и пил здесь с другими людьми?

— Нет, ваша честь, за те полторы или около того недели, что он регулярно здесь появлялся, он ел один или со своим другом Ким Саном. Они любили пошутить, эти два господина. А изогнутые брови господина По Кая придавали его лицу такое забавное выражение! Хотя подчас я замечал, что глаза его совсем не веселы; они будто противоречили его бровям, если можно так выразиться. Тогда я спрашивал себя, не носит ли он маску? А потом он как начнет смеяться, и кажется, будто я все это выдумал.