Старик цыкнул на него. Мальчик поставил свою ношу на пол, поцеловал морщинистую длань хозяина и снова убежал.

    Неторопливым движением старик разлил по чашкам чай.

    - День нынче был жаркий, - начал он, - как, впрочем, и вчера - боги послали непереносимую жару нынешним летом. Да и позавчера солнце палило немилосердно.

    Глотая скверный чай, в котором плавали палки, Алвари медленно оживал. Он даже приподнялся и поковырял коротким пальцем связку раковин, болтавшуюся на стене. Хозяин сверкнул на него глазами, но Алвари этого не заметил.

    - Да, - сказал Конан. - Нам тяжко пришлось из-за этой жары. От самого Секундерама шли без воды.

    - Как же это вас угораздило? - ахнул старик, позабыв разом о солидности. Ведь купцы поскупились, не оставили колодцев до Хорбула. Есть два пастушьих колодца, но надо знать, где они, - пастухи там даже ведер не оставляют, свои носят. Да и в

    стороне эти колодцы от дороги, их только местные жители и могут отыскать...

    - Мы не знали об этом, - Коротко сказал Конан и сам налил себе вторую чашку чая, не дожидаясь приглашения.

    - И пешком шли, - сокрушался старик. - Да разве такое можно делать? Дыханье Сэта в нынешнем году особенно жарко. Давно уже не распалялся так злой демон пустыни...

    - Из-за демона все и вышло, - вмешался Алвари. Старик заметно вздрогнул.

    - Да нет же, - успокоил его Конан. - К Сэту мы не имеем никакого отношения, поверь, добрый человек.

    Он оторвал кусок лепешки и засунул его Алвари в рот, чтобы тот случайно не вмешался в беседу еще раз и не перепугал старика окончательно.

    - Чужестранцы, будет лучше, если вы скажете мне всю правду, - сказал старик. Он был встревожен. - Я торгую амулетами от дурного глаза и злого духа и немного понимаю в Искусстве. Я не пустил бы вас в свою лавку, если бы не видел, что вы оба умираете от жажды, голода и усталости. В тебе, человек с севера, нет коварства.

    - Знаю, - пробурчал Конан. - В детстве меня называли Добрая Душа.

    Старик улыбнулся краешком рта.

    - Или ты изменился с тех пор, как перестал быть ребенком, или ты уклонился с тропинки правды, молодой воин.

    Конан покраснел, надеясь, что в полутьме лавки это не будет слишком бросаться в глаза. Однако старик, кажется, заметил его смущение, потому что усмехнулся уже открыто.

    - Рассказывайте, что произошло с вами в пустыне. Только учтите, лучше бы вам мне не лгать. К сожалению, я столько лет занимался простенькой магией, что научился видеть людей насквозь. Картина отнюдь не отрадная...

    - Ладно, - пробубнил Конан. - Что там долго рассказывать. Я ел изюм. Плюнул косточкой. Попал в безмозглого ифрита. Я же не знал, что он сидит на земле в невидимом состоянии и отдыхает после сытного обеда!

    - Не оправдывайся, - сказал старик. - Что сделано, то сделано. В следующий раз будешь плеваться осторожнее.

    - И я то же говорил, - вставил Алвари, но тут же снова был заткнут лепешкой.

    - Я, конечно, вынул меч и пронзил его, - сказал Конан. - Но ему это было нипочем. Эх, если бы он был из плоти и крови, мы бы с ним потягались!..

    - Не отвлекайся, сын мой. Я знаю, что тебе под силу прикончить дюжину казаков с Запорожки...

    - Интересно, почему это весь Хорбул уже в курсе моих дел? - взорвался Конан.