— Давай!

Мой радиолуч коснулся «Орфея», и корабль послушался моей команды.

— Запуск двигателей ориентации, — объявил я. Парциальное давление CO₂ в помещении ощутимо возросло: все присутствующие разом выдохнули.

Горлов и Чан вытирали пот со лба; Аарон, как всегда, сидел с лицом, по которому невозможно было судить о том, что он чувствует. Он указал рукой на ангарную палубу за обсервационным окном.

— Приведи его сюда.

Он ещё не успел договорить, как челнок, похожий на бумеранг, серебристый корпус которого теперь несколько потускнел, появился в открытых ангарных воротах. Он выглядел очень маленьким на фоне радужной звёздной россыпи.

3

Пол ангарной палубы на каждый шаг отзывался громовый треском. Здесь росло биопокрытие, которое, переплетаясь, образовывало дернину, на которой можно было играть в футбол. Однако пока в ангаре отсутствовал воздух, оно подверглось глубокой заморозке и только начало оттаивать. Кирстен Хоогенраад, неся в руках потёртую медицинскую сумку, вошла в «Орфей» вместе с Аароном Россманом. На обоих были серебристые противорадиационные костюмы, надетые поверх флюоресцирующих оранжевых па́рок. У каждого на запястье портативный счётчик Гейгера. У Кирстен достало соображения пристегнуть свой к запястью, в котором не было моего биосенсора; счётчик Аарона накрыл его сенсор. Это не мешало мне получать с него телеметрию, но мешало ему смотреть на часы.

Громкий треск заглушал голоса, но они разговаривали с помощью встроенного в шлемы радио.

— Нет, — сказал он твёрдо, когда они пересекли сорокаярдовую линию. — Абсолютно невозможно. Я не верю, что Диана могла покончить с собой.

Он шёл на пару шагов впереди Кирстен. Полагаю, для того, чтобы не встречаться с ней взглядом.

Кирстен шумно выдохнула.

— Она взбесилась, когда ты не возобновил брачный контракт. — Она старалась, чтобы её голос звучал сердито, но медицинская телеметрия показывала, что она скорее растеряна.

— Это было уже давным‑давно, — сказал Аарон; треск из‑под его ноги будто поставил после этой реплики жирную точку. Накладывающееся эхо их шагов продолжилось. Аарон повысил голос, чтобы перекрыть его. — И она не настолько расстроилась.

Кирстен пробормотала «вот козёл» — слишком тихо, чтобы Аарон мог её услышать.

— Ты этого совсем не замечал? — спросила она вслух.

— Не замечал чего?

— Что она любила тебя.

Аарон остановился, и Кирстен нагнала его в три громогласных шага.

— Наши отношения зашли в тупик, — сказал он.

— Она тебе наскучила, — сказала Кирстен.

— Возможно.

— Поматросил и бросил.

— Мы прожили вместе два года, — Аарон мотнул головой; его короткие светлые волосы издали тихое «шух‑шух» по внутренней поверхности шлема. — А не перепихнулись по‑быстрому.

Возраст Аарона был 27 лет 113 дней. Кирстен на 490 дней старше его. Два года казались незначительной частью их долгой жизни. Для меня же эти два года — почти всё время, что прошло с тех пор, как меня включили. Интересно, подумал я, как долго, по ожиданиям Кирстен, продлятся её отношения с Аароном? Наиболее частая длительность первичного брачного контракта — один год, и только 44 процента пар возобновляют такой контракт, так что Аарон с Дианой прожили вместе дольше обычного.

Чего хотелось бы Кирстен? Чего хочется Аарону? Мой библиотечный поиск показал, что большинство людей получает удовольствие от общества людей с одним определённым складом характера, однако Кирстен, тихая и задумчивая, так же отличалась от Дианы, как, скажем, я от АЛЕКСАНДРа, центрального телекоммуникационного компьютера Земли.