— Благодаря гостеприимству хана, — ответил киммериец, — я чувствую себя прекрасно.

— Гость хотел нас покинуть сегодня, — продолжал хозяин — не согласится ли он поехать вместе с нашим караваном? Это оградит его от йоггитов, — хан сплюнул, — хотя я не сомневаюсь, что такой могучий воин в защите не нуждается.

— Спасибо хану, — беря в руки протянутую ему чашу, ответил варвар. — Могу ли я предложить хозяину скромный подарок?

Он вновь вытащил камни из кожаного мешочка. Это были те гранаты, что остались после вчерашнего торга наоборот. Они вновь повторили положенное по шанкийским обычаям представление, и киммериец, в конце концов, всучил хозяину все камни, что оставило довольными обе стороны. Распрощавшись с гостеприимным ханом, киммериец присоединился к Хаджимену, и небольшой караван тронулся по пескам по направлению к Замбуле.

* * *

Когда из пустыни начал вырастать похожий на луковицу купол дворца сатрапов Замбулы, а вслед за ним алые башни и сверкающие белизной стены, которые окружали город, киммериец распрощался с Хаджимен-ханом. Шанки направились в город, а варвар повернул на восток, чтобы обойти крепость и встретить направляющуюся сюда армию. Он не хотел попасться на глаза дозорам замбулийских войск, поэтому, проехав немного, взял еще более на восток, и его верблюды шагали вперед до тех пор, пока стены и башни вновь не скрылись за горизонтом. Вдали показалось постепенно приближавшееся легкое облачко.

Скоро стало ясно, что это песчаная пыль, поднимаемая тысячами лошадиных ног. Легкий ветерок, редкий для этого времени в пустыне, гнал пыль навстречу Конану, и скоро он уже осязал приближение своего войска: мельчайшие песчинки стали заползать за одежду, в глаза, скрипеть на зубах.

Киммериец оглянулся назад. Солнце уже склонялось к закату, небо было расчерчено легкими светлыми полосами.

Конан направил своих верблюдов в сторону песчаного облачка, чтобы еще до темноты прибыть в расположение войска, которое должно было остановиться на ночлег. Когда варвар подъехал к войску, он увидел, что несколько солдат лопатами разгребают песок, обнажая ровное каменное основание. Из шатра навстречу варвару Аршак нес какие-то отливающие в сумерках золотом металлические предметы.

— Привет тебе, Конан! — кивнул он ему. — Ты выполнил мою просьбу?

— И тебе привет, — ответил киммериец. Затем с легкой обидой в голосе добавил: — Если уж я что-то обещал, то всегда это выполняю.

— Спасибо, — сказал Аршад, устанавливая на площадке свои инструменты.

— Зачем это? — полюбопытствовал варвар.

— Да вот хочу поколдовать немного, — усмехнулся чародей. — Надо кое-что проверить.

Он присел на корточки и приник глазом к одному из предметов, похожему на наконечник алебарды. Конан, немного постояв рядом и убедившись, что занятие звездочета мало его привлекает, отправился к шатру Испараны, ведя в поводу своих верблюдов. То, что может произойти под его сводом, интересовало его гораздо больше.

* * *

На рассвете армия выдвинулась к самой Замбуле. В городе, разумеется, уже было известно, что противник приближается. Возле стен было пусто — ни пешего, ни всадника, как будто все вокруг вымерло. На стенах виднелись вооруженные солдаты, приготовившиеся отразить штурм.

Однако варвар, вспомнив утреннюю беседу с Аршадом, посоветовал командиру армии не начинать атаки.

— Конан, — сказал ему колдун, — сегодня после полудня подведи войска к самым стенам, но так, чтобы вас нельзя было достать выстрелом из лука.

— Я могу подвести войска, но что из этого?

— Не торопись и слушай, — нахмурился Аршад.