— Постараюсь, клянусь Белом! Только зачем это нужно?

— Это еще не все. Прикажи приготовить мне повозку по возможности высокую, как арбу, с задней стенкой высотой в человеческий рост. В нее должны быть запряжены два верблюда.

— Куда ты поедешь? — хохотнул варвар. — Будешь кататься вокруг города?

— И еще, — не обращая внимания на непочтительное поведение Конана, продолжал колдун, — распорядись, чтобы войска расступились, когда услышат звук трубы. Исполни все точно, как я сказал, и ничему не удивляйся, что бы ты ни увидел.

— Я уже сейчас удивлен до крайности, — покрутил головой киммериец, — но ты мне помог не один раз, и у меня нет причин тебе не верить. Сделаю все, как ты скажешь.

После этого разговора варвар разыскал командира и передал ему разговор с Аршадом.

— Колдовские штучки! — поморщился офицер. Видимо, он, как и Конан, недолюбливал волшбу и чародеев. — Что, он собирается своим взглядом расшатать крепостные ворота? Но раз ты так просишь, то почему бы не попробовать. Хотя по мне лучше всего сразу же навалиться на восточные ворота — видишь, они похуже других защищены с башен. Ну ладно, — махнул он рукой, посмотрев на киммерийца, — начать штурм мы сможем и завтра.

Солнце палило немилосердно. Солдаты, укрывшись в шатрах, проклинали и жару, и своих командиров, отложивших штурм, но стоило трубачам заиграть сбор, как войско мгновенно пришло в движение. Через некоторое время ряды воинов в белых бурнусах начали придвигаться к стенам города.

На крепостных башнях заметили, что войска противника приближаются. Солдаты засуетились, стали слышны резкие отрывистые слова команд. Конан, по знаку Аршада, вскочил на коня и впереди цепи наступавших поскакал к городской стене. Не доезжая шагов пятьдесят до противника, он остановился и, сложив ладони рупором, прокричал:

— Эй! Наверху! Где ваш ублюдочный повелитель Хамер? Наверное, живот прихватило от страха, и он боится показаться?

Несколько стрел просвистели в воздухе, но, не достигнув варвара, упали на песок.

— Что, замбулийские собаки, силенок маловато? — продолжал подзадоривать их киммериец. — Позовите вашего хана, или как вы там теперь называете этого самозванца?

— Заткнись, киммерийская собака! — раздался голос, привыкший отдавать команды.

Киммериец, приложив ладонь ко лбу, пригляделся. На одной из башен в окружении людей в офицерских шлемах стоял человек в расшитом золотом белом бурнусе и высоком тюрбане.

— Это что там за павлин? — крикнул варвар. — Неужели это ты, Хамер, сын лживого вонючего шелудивого осла? Что тебя подняло с горшка? Неужели ты здоров?

— Вонючий червь! — раздалось сверху. — Подожди, я прикажу своим солдатам открыть ворота и разогнать твой сброд по пескам.

— Ты полный дурак! — ответил киммериец. — Ты знаешь, что владыка Турана недоволен тобой и уже наточен кол, на который он с удовольствием водрузит твою безмозглую башку?

— Моя секира еще попляшет на твоей шее, киммерийский ублюдок!

— Я не ублюдок! — захохотал варвар. — Я-то своих родителей знаю! А вот ты родился неизвестно от кого, говорят, от тухлой отрыжки больного осла!

Наверху почему-то замолчали — видимо, Хамер лихорадочно искал достойный ответ.

Вдруг за спиной варвара раздался ужасный рев трубы, такой, что от него в жилах застывала кровь. Конан обернулся. Среди расступившихся в стороны своих войск он увидел приближавшуюся к нему повозку, на которой стоял человек в алых одеждах и расшитом золотыми нитями белом бурнусе.