Он не опасался, что его услышат с улицы, но вот есл хозяева обнаружат у себя в саду незваного гостя, это могло испортить все дело. Однако если боги благоволят к тебе, то уж во всем: Конан промчался по саду, никем не замеченный, и, снова уцепившись за кромку ограды, подтянулся и посмотрел на улицу. Он проскочил место, где стояла повозка, шагов на двадцать и теперь не мог рассмотреть, что происходило за ней.

«Ну, это и к лучшему, — спрыгивая с забора, пробормотал под нос варвар, — во всяком случае, меня с этой стороны никто не ждет». Он приготовился, если будет нужно, мгновенно выхвать меч и крадучись направился к повозке. Пригнувшись, киммериец увидел только одну пару сапог, почти закрытых него колесами и лошадиными ногами. Сапоги стояли пятками к нему и не двигались. Видимо, старший смотрел в том направлении, куда отправил своих солдат. Конан, подкравшись поближе, схватил под уздцы одну из лошадей и заставил ее шагнуть назад. Удар заднего борта чуть не сбил человека с ног.

— Что вы там вытворяете, ублюдки!

Старший вылетел из-за повозки, но его встретил кулак киммерийца. Икнув, солдат пошатнулся и наверняка грохнулся бы на землю, но варвар поддержал его, а затем, долбанув еще раз по темени, поднял наверх и посадил на козлы, прислонив к передней стенке повозки. Теперь издалека он вполне мог сойти за вздремнувшего кучера. Оставался еще один солдат, которого послали посмотреть, в чем дело. В это время в переулок с противоположной стороны зашли трое подвыпивших гуляк. Они заняли почти всю ширину проулка, и варвару пришлось прижаться к телеге, чтобы дать им пройти. Веселая компания даже не заметила киммерийца, с жаром обсуждая какое-то событие, приключившееся с одним из них. Перебивая друг друга, они шумно спорили. Каждый, как бывает в таких случаях, громко излагал свои мысли, не обращая внимания на собеседников. В это время из-за угла вылетел посланный старшим солдат и с разбегу наткнулся на спорящих.

— Ты что, слепой? — покачиваясь, спросил один из них.

— А ну тебя! — отмахнулся солдат, намереваясь бежать дальше.

— Нет, погоди, — схватил его за руку другой пьяниа, — ты толкнул моего друга!

— Ну, берегись! Сам напросился! — рассвирепел страж отработанным движением вмазал в ухо заступнику, от чего тот покатился в дорожную пыль, сбитый с ног крепким кулаком.

Солдат отвернулся на мгновение, но сзади получил щутимый удар по шее от третьего приятеля, и тут же первый повис у него на руке, не давая возможности выхватить оружие.

— Сахмет! — крикнул солдат, призывая на помощь командира.

— Бегу! — отозвался Конан и рванулся вперед, выдергивая на ходу меч из ножен.

Увидев бегущего к ним человека со сверкающим клинком, пьяная компания бросилась наутек, оставив солдата, который не сразу сообразил, вглядываясь в выросшего рядом с ним киммерийца, кто это такой и почему он прибежал на его зов вместо командира. Конан быстро покончил с его размышлениями, с ходу всадив ему в живот меч чуть ли не по самую рукоятку. Внутри у бедняги что-то булькнуло, и он рухнул на землю, пытаясь скрюченными пальцами зажать ужасную рану, из которой уже вываливались внутренности. Вторым ударом варвар прекратил его мучения, потом подхватил труп и швырнул его в придорожную канаву, чтобы не сразу бросался в глаза.

Конан вернулся к повозке. Командир, изображавший кучера, сидел на своем месте, лошади спокойно стояли, иногда мотая головой, чтобы отогнать мух. Надо было действовать дальше, но что нужно теперь сделать, киммериец пока не представлял.