* * *

— Ты все рассказал? — Азатбахт смотрел на Хафара взглядом удава, который собирается проглотить дрожащую мышь.

— Клянусь Эрликом и его пророком Таримом! — Визирь сложил руки в молитвенном жесте.

— Хорошо, я тебе верю. — Азатбахт, довольный, что все сложилось, как он задумал, теперь решал, какую выгоду он может извлечь из всего, что узнал. — Подожди…

У Хафара были веские основания считать себя счастливчиком, потому что все могло кончиться для него гораздо более плачевно. Киммериец долго не появлялся, и бывший визирь, не вняв предостережениям, отправился ему навстречу. Не успел Хафар пройти и двух кварталов, как был схвачен стражниками, после чего брошен в подземелье, где, дрожа от ужаса и проклиная себя за глупость, сидел, тоскливо ожидая, когда его вздернут на перекладину и безжалостный бич вопьется в тело. Что произойдет именно так, у визиря сомнений не было, потому что сам он не раз добывал, таким образом, нужные ему сведения. Однако палач не понадобился, потому что начальник стражи Шангары оказался доброжелательным и понимающим человеком и поверил всему, что рассказал ему Хафар. Правда, бывший визирь Замбулы должен был догадаться, что казавшийся ласковым Азатбахт мог уже узнать о перевороте от кого- нибудь другого и теперь просто хочет использовать его или получить мзду за освобождение. Однако пережитый испуг почти лишил разума мудрого Хафара, и он смотрел на развалившегося в кресле Азатбахта как на своего друга.

— Я позабочусь о том, чтобы враги Джунгир-хана не добрались до вас, но, сам понимаешь, это непросто…

— Мы будем счастливы находиться под столь надежной опекой, — обрадованно подхватил Хафар, — и не поскупимся…

— Вот и хорошо, — продолжал начальник стражи, — а этого парня, как его?..

— Конан, — с готовностью подсказал визирь.

— Угу, — кивнул Азатбахт. — Так вот, я дам тебе порошок, подсыпешь ему сегодня в вино. Когда он заснет, известишь моих людей.

— Исполню, — наклонил голову Хафар.

Ему было слегка не по себе, что он предает киммерийца. Но, в конце концов, кто ему этот варвар — друг, брат?.. Это Испарана не могла его забыть, хоть и старалась не показывать этого, а он как был визирем при Актер-хане, так и остался на этой должности при его сыне. Нет, Конаном для своего спасения он запросто мог пожертвовать. Что ж поделаешь, коли так сложились обстоятельства?

— Я дам тебе коляску с охраной, они отвезут тебя на место, — кивнул Азатбахт на прощание. — Но помни, я вас отсюда не выпущу, пока у меня в руках не будет этого варвара…

* * *

Когда киммериец тихонько постучал в комнату, где он оставил Хафара, ему никто не ответил. Конан постучал сильнее, но за дверью по-прежнему было тихо.

«Что-то произошло, — подумал киммериец, — вот бы разузнать, что именно…»

Он спустился вниз и, найдя хозяина, расспросил его о постояльце.

— Расплатился и ушел сразу после полудня, — ответил хозяин, с некоторым страхом подняв глаза на варвара, который возвышался над ним, будто конный над пешим.

— Смотри у меня, — пригрозил киммериец, — если обманываешь, из-под земли достану, клянусь Кромом! Помнишь хоть, в какую сторону он ушел?

— Клянусь Эрликом, не видел, — испуганно заскулил хозяин.

— А, чтоб тебя, шакалья задница! — вместо прощания выругался варвар.

«Демоны разорви этих замбулийцев! — Конан сам бы с наслаждением разорвал визиря на части, если бы он только попался сейчас ему в руки.