|
Не бог весть какая деталь, но только натренированный глаз Калиты был способен уловить отличие, да и оптика в шлемах помогла. Жора тоже увидел тоненькую проволочку желтого цвета. — Натовская штучка, — сказал Калита. — У нас такой проволоки не делают, а гранаты наши, РГД-5. Две РГД-5 не очень искусно были спрятаны в кустах и присыпаны листвой. — Ерунда, — сделал шаг вперед Жора. — Я их вмиг сниму. — Стой, где стоишь! — приказал Калита. — Товарищ командир… Калита… — поправился Жора, — я их сотнями… — Это не просто растяжка. Это растяжка для идиотов. — Почему? — удивился Жора и собрался обидеться. — Потому что ты ее снимешь в два счета. А вон, смотри, кусты акации. Что с ними? — Вялые, листва пожухла. — Сколько дней прошло? — Не меньше трех. — Правильно. Когда Дыра открылась? — Примерно дней пять назад. — Молодец, соображаешь. Здесь под акациями стоит система «охота», а растяжка — приманка для сталкеров. Решит такой сталкер, что умеет снимать растяжки. Снимет и пойдет дальше, а на поляне попадет в систему «охота», которая реагирует только на частоту шагов человека и на его вес. Корова пройдет — не взорвется, коза пройдет — не взорвется. По краям система не срабатывает, пропускает дальше, вглубь себя. А в центре начинают подпрыгивать «мины-лягушки». В таких ловушках целые группы погибали. Поэтому пойдем-ка мы с тобой в обход, через поле, хотя и дольше, и пыльнее. Здоровее будем. — Как вы все это так, товарищ командир?.. — восхитился Жора. — Потому что живу долго. — Это точно, — с величайшим почтением согласился Жора. И они поползли через поле до самого берега озера. Крайний дом хутора казался пустым. Рассохшийся и облупившийся, он стоял без окон и дверей. Но подбирались они к нему по всем правилам: по кратчайшему расстоянию, тихо, от укрытия к укрытию. Замерли у крыльца, поросшего одуванчиками. Целая колония одуванчиков торчала перед верандой, располагая к беспечности. На веранде царил солнечный рай. Раннее солнце проникало сквозь ветхие тюлевые занавески и ложилось на пол и стены правильными квадратами. Пахло брошенным жильем и пылью. Калита знаками показал Жоре: иди налево, в глубь дома. Сам же он, готовый выстрелить в любого, ворвался в комнату, смотревшую на тропинку, по которой они с Жорой недавно шли. В комнате никого не оказалось. Калита опытным взглядом определил, что здесь была огневая точка. Перед дыркой в стене на полу лежал матрас, на котором отпечатались ножки от ручного пулемета и темнело пятно оружейного масла. Рядом валялась бутылка из-под «кока-колы», обертка от дешевой колбасы и сухой кусок батона. Появился Жора и шепнул: — Пусто. В задней комнате лежал раненый. Калита пошел посмотреть и увидел матрас с заскорузлой коркой крови. Такое количество крови мог потерять только тяжело раненый человек. — А потом его вытащили через окно, — сказал Жора. Вдруг они увидели, как через огород идет сталкер в ветровке с капюшоном и со снайперской винтовкой В-94 на плече, которую нельзя было ни с чем спутать из-за длинного массивного ствола, набалдашника-пламегасителя и сошек. Калита и Жора инстинктивно присели. Стоило сталкеру посмотреть в сторону дома, и они были бы обнаружены. К тому же дом не годился для обороны. Его стены не выдержали бы попадания даже пули калибра пять и сорок пять десятых миллиметра. — Точно, никого не было? — спросил Калита. — Ну точно, — стал пыхтеть от обиды Жора. — Я всю деревню перетряхнул. Я думал, Чачич здесь прячется. Повезло нам, понял Калита: снайпер шел оттуда, где мы с Жорой только что прошли. |
