– И что скажете?

– Фальшивки! Но качество, скажу я вам: обычный человек точно сразу внимания не обратит.

– Да уж, это точно.

– Все ясно, – подытожил Веня. – А теперь глянем на мертвеца.

Леня подвел Костина и Марию к телу и откинул часть простыни. Это был довольно крупный молодой мужчина. Короткая спортивная стрижка, бычья шея, широченные плечи и рябоватое мясистое лицо. Руки мертвеца были раскинуты, рот приоткрыт, на лице застыла гримаса боли. Куртка, темно-синяя ситцевая рубашка и широченные брюки представляли собой самый обычный набор повседневной одежды. На ногах мертвеца были надеты довольно новые, начищенные туфли. Однако первым, что обращало на себя внимание при осмотре тела, был огромный кровоподтек на правом виске.

– Рыжов Дмитрий Сергеевич! – сообщил Мокришин. – Двадцать восьмого года рождения.

– Ого, оперативно сработали!

Леня усмехнулся.

– У него в кармане лежал паспорт и билет до Москвы.

Волгина и Костин переглянулись.

– Паспорт, билет, чемодан с фальшивками… – Мария уставилась на Веню. – Понимаешь, что это может значить?

– Курьер Бубона! – предположил Веня.

– Этот амбал вез липовые денежки и умудрился угодить под поезд. Интересно, что он здесь делал?

– Это действительно странно…

– Под поезд он не попадал, – вдруг заявил сидевший в сторонке кинолог Гена Логвин.

– То есть как не попадал?

Логвин неспешно встал и указал на рассыпанную повсюду щебенку.

– Мой старичок немного поработал. – Гена почесал старую овчарку за ухом. – Но тут и без Бармалея разобраться несложно. Смотри, видишь, две дорожки темных маслянистых следов. Тот, кто оставил эти следы, наступил в мазут или что-то подобное.

– Это креозот, – пояснил Мокришин.

– Возможно, – продолжал кинолог. – А теперь обратите внимание на сами следы. Две дорожки следов, и обе от правого ботинка.

– Хотите сказать, что он обувь перепутал? – удивилась Мария.

Гена улыбнулся:

– Нет! Смотрите, обе дорожки следов начинаются здесь и ведут в сторону станции. Мы с Бармалеем дошли почти до вокзала, нашли там лужу пролитого креозота и после этого потеряли след. В этот креозот угодили как минимум еще человек пять-шесть, так что идти дальше не имело смысла. След потерян, как это часто бывает.

– Потерян, и что?

Веня тут же оживился:

– Обувь убитого чистая, значит, эти следы оставил кто-то другой. Этот кто-то и наступил в креозот. Наступил одним, правым ботинком. И так как дорожки ведут отсюда, значит, этот человек сначала шел спиной вперед, а потом вернулся на станцию.

– И не исключено, что он тащил тело от самой станции, – догадалась Мария.

– Точно! Каблуки у ботинок жертвы сильно стерты, да и штаны изодраны. – Веня еще раз посмотрел на Гену. – Значит, наш здоровяк не попал под поезд?

– Я осмотрел труп, – принялся объяснять Мокришин. – Если бы этого парня сбили или переехали, повреждения были бы гораздо страшнее, а у нашего же Рыжова всего лишь кровоподтек на виске. Все указывает на то, что его убили на станции, а потом притащили сюда вместе с чемоданом.

– Такое под силу только очень крепкому человеку, если, конечно, он был один, – сделал заключение Веня.

– Согласен! Убитый огромный парень, плюс чемодан, но есть еще кое-что, указывающее, что убийца очень силен, – заявил Мокришин.