— Хотите спросить, почему вам не было сказано всё это заранее? Потому, что вам и не нужно было знать ничего лишнего. Чем больше сведений, тем больше сомнений, а значит, и больше уязвимости. Вы должны были просто действовать, но…

Тут управитель вздохнул ещё печальнее, а мне подумалось: лучше бы он визжал, как давеча в кабинете, топал ногами или творил прочий беспредел.

— Вы привлекли к себе внимание. Один из самых неприметных даже в наших рядах, и вдруг такое! Нет, меня не беспокоит участь того нищего. Пусть вы бы даже убили его и ещё десяток, ни одного слова упрёка вы бы не услышали. Но можно было дать волю своим желаниям иначе? А ведь Надзорные вообще не должны были знать, что той ночью вы входили в состав патруля.

— Эрте?

— Да-да, сопроводитель Мори! Это была личная просьба дамы, с которой я имею честь быть знакомым.

Мамочка настолько опасалась за безопасность своего чада, что вытребовала для него дополнительное охранение? Влиятельная женщина, ничего не скажешь.

— Возможно, вы отправились бы в патрулирование и на следующую ночь, и ещё… некоторое количество раз. И если бы были исполнительны и неприметны, как все предыдущие десять лет службы, вам была бы выказана благодарность. Думаю, вы понимаете какая.

Разбежаться, что ли, и воткнуться лбом в стену? У меня, оказывается, был ещё один шанс устроить будущее, причём шанс надёжный, как крепостная стена. И я опять же собственными руками… Неужели Бож меня проклял? И когда только успел?

— Но вы вдруг повели себя иначе, чем я ожидал. Совсем иначе!

Захотелось оправдаться, пусть и с запозданием:

— Донос настрочил тот, кого я должен был охранять.

Лаолли махнул рукой:

— Разве это имеет какое-либо значение? Он, кто-то другой… Доноса вообще не должно было появиться, понимаете?

— Никто другой не стал бы доносить.

— Нужно было действовать иначе, — повторил управитель, делая вид, что не расслышал мои слова. — Но даже пусть бы с ним, с доносом… Что вы устроили потом? Зачем вам понадобилось возвращаться? Вы искали справедливость?

— Я просто хотел знать, эрте.

— Что знать?

— Почему он так поступил.

— Видимо, узнали. Но расстроили даму настолько, что мне стоило большого труда замять эту историю.

Если бы подробности были известны мне заранее, никакой истории не было бы. А с другой стороны… Полагалось всего лишь исполнить приказ, действуя в рамках строгих правил, и участники событий остались бы довольны. Особенно я сам.

— Я получил рапорт об изменениях, начинающихся в вашей плоти, сопроводитель Мори.

Ещё одна нерадостная весть. Может быть, хватит на сегодня?

— Это должно было произойти, рано или поздно. Конечно, я мог бы оставить вас на службе до крайнего срока, но, думаю, вы понимаете… Я этого не сделаю. В течение ближайших дней вас пригласят в Наблюдательный дом в последний раз, а пока можете отдыхать.

Вот так. На одной ноте, рассеянно-печальным тоном. Зачем только было ради разговора покидать кабинет и с утра пораньше ждать на морозе? Я мог бы всё то же самое выслушать в Сопроводительном крыле. Хотя у тамошних стен ушей явно больше, чем у здешних, а Лаолли всё же требовалось выговориться.

— Как прикажете, эрте.

Он не стал прощаться, повернулся и неторопливо пошёл вверх по улице. А я отправился вниз, причём во всех смыслах сразу.

Терпение было качеством, вложенным в меня стараниями родителей ещё в самом раннем детстве, а потом развитое и мной самим, не по доброй воле, но усердно. Так почему же оно вдруг покинуло меня? Всего-то и требовалось: подождать.