Как и в первый раз, он узнал место – двор правителя Ориона.

– Скажите-ка, Пайк, – наклонился к нему офицер, – Вы ведь были в своё время капитаном "Энтерпрайза", верно?

– Он был, – сказал с другой стороны торговец.

– Так я и думал. И время от времени заглядывал сюда – посмотреть, как идут дела.

– А затем, – подхватил купец, – живописал в своих докладах на Землю "этих орионских торговцев, беззастенчиво использующих местное население".

Оба рассмеялись.

– На этой планете довольно своеобразное население, – сказал офицер. – Им нравится, когда их используют.

– Причём не только ради прибылей.

– Неплохо Вы устроились, мистер Пайк, – оценивающе глянув вокруг, заметил офицер.

– Это только начало, – сказал торговец. Оба снова засмеялись. Офицер шлёпнул сзади ближайшую рабыню.

– А зелёная у кого-нибудь из вас есть? – спросил он. – Я слыхал, они опасны. У них острые когти, и они притягивают мужчин, порождая в них непреодолимое желание.

До сих пор офицер внушал Пайку отвращение, но эта фраза показалась знакомой – и произнёс он её как-то подчёркнуто. Торговец бросил на Пайка многозначительный взгляд.

– Время от времени, – сказал он, – появляется мужчина, которому удаётся приручить такую.

Музыка изменилась; она сделалась громче, приобрела медленный, пульсирующий ритм. Юные рабыни торопливо кинулись назад, словно стремясь обратиться в бегство. Взглянув в направлении музыкантов, Пайк увидал ещё одну девушку, нагую, с кожей зелёной и блестящей, словно намазанной маслом. Она стояла на коленях на краю бассейна. Ногти у неё были длинные, блестящие, острые – настоящие когти; волосы подобны гриве дикой лошади. Она смотрела прямо на него.

Одна из рабынь не сумела убежать достаточно быстро. Зашипев, как кошка, зелёная девушка прыгнула, преграждая ей дорогу. Человек, которого Пайк до сих пор не замечал, поднял хлыст и бросился к ней, намереваясь вмешаться.

– Стой! – крикнул Пайк, стряхнув оцепенение. Зелёная девушка повернулась, снова взглянула на него, и тогда он её узнал. Это опять была Вина.

Она вышла на середину прямоугольного дворика и на миг замерла. Затем музыка словно настигла её и подчинила своему медленному, тяжёлому ритму – как мелодия тростниковой флейты подчиняет кобру. Откинув голову, она испустила пронзительный вопль и начала танцевать.

– Где Вы нашли её? – услышал Пайк голос офицера, но не ответил, не в силах отвести глаз от танцовщицы.

– Он забрёл в тёмный коридор, – отвечал голос торговца, – и увидел впереди какой-то свет. Почти как в тайных мечтах какого-нибудь уставшего от долгого плавания морского волка, да? Это была она, с факелом, с блестящей зелёной…

– Странно она на Вас поглядывает, Пайк.

– Можно подумать, она о тебе что-то знает.

Где- то в глубине сознания он понимал, что талозиане искушают его с помощью этих двоих; но не мог заставить себя не смотреть на танец.

– Ну, разве за это не стоит отдать душу? – спросил торговец.

– Поневоле поверишь, что она способна на всё, – отозвался офицер.