— А, да, — вспомнила Лида, — и Андрей тоже. Займи их, хорошо? Только ни слова про Аню. Ни слова, хорошо?

Марина подняла брови:

— Это ты мне объясняешь?

— Придумай тут что-нибудь, почему нас нет.

— Да еще придумывать, еще не хватало. Обойдутся. Нет и нет.

Уже обувшись, совсем одевшись для улицы, Лида заскочила к бабушке в комнату, не задержалась там и четверти минуты — только сообщила, что убегает ненадолго, что дома останется Марина, — и выскочила, побежала к лифту…

4

Вернувшись в комнату, Марина села было за бумаги, чтобы продолжать работу, но одной ничего не хотелось делать, одной ей было скучно. Она встала, бесцельно прошлась по всей квартире, поглядела в одно окно, в другое. И снова ее притянуло к себе ружье. Подошла к дивану, остановилась напротив медвежьей головы. Постояла, разглядывая серебряную инкрустацию на ложе, и повела плечом — такая у нее была привычка:

— Да, дедушка, веселые у тебя внучки. Вот порадовался бы, если б дожил!..

Из прихожей между тем донесся какой-то шорох, какое-то постукивание, и молодой мужской голос проговорил негромко, с робостью:

— Здравствуйте…

Марина вздрогнула, бросилась в прихожую и увидела, что там стоит молодой человек лет двадцати двух, в яркой алой курточке, в «фирменных» потертых джинсах, но явно он не собирается совершать ничего дурного, потому что шляпа у него, как и положено при входе в дом, не на голове, а в руках и вид у него довольно обескураженный.

— Ой, как вы меня напугали! — прислоняясь к косяку комнатной двери, приложила руку к груди Марина. — Разве можно так? Здравствуйте, конечно.

Молодой человек поклонился. Движения его были скованны и нерешительны.

— Я — Миша. Аня вам, может быть, про меня говорила.

— Про вас? Мне? — удивилась Марина. И поняла, что это тот Анин «мальчик» и он принял ее за Лиду. — А! Вы подумали, я Анина сестра? Я подруга ее сестры. Марина.

— А-а где же… — начал Миша и, вконец заробев, не закончил, решил представиться, так сказать, официально: — То есть, простите, Михаил.

Марину от души забавляли его робость и скованность.

— Где же, простите, Михаил? — засмеялась она. — Или где же, простите, Аня?

— Ну да, я хотел сказать… я начал, а потом… — Миша запутался. — Я за Аней, мы в театр должны…

— Да вы не смущайтесь, Миша, — весело приободрила его Марина, — что вы так смущаетесь? Женщины, конечно, кусаются, но не в нашей с вами ситуации. Так что не бойтесь. — И вдруг она сообразила, что он появился в квартире каким-то странным образом — через закрытую дверь. — Да, а как вы вошли?

Миша с виноватостью махнул шляпой:

— Там открыто. Дверь вроде закрыта, а на замок не защелкнуто… Я подумал, может, так надо. Я знаю, у них бабушка больна. Может, подумал, чтоб не звонили…

— Не может быть, чтоб не защелкнуто, — перебила его Марина.

— Почему не может быть, — сказал Миша. — В жизни все может быть. Я вот, когда в армии служил, так у нас…

Марина снова перебила его:

— Ну а вы хоть защелкнули за собой?

— Нет. Защелкнуть?

Марина повела плечом.

— Конечно. А то ведь в жизни все может быть. И раздевайтесь. Аня скоро придет.

Миша захлопнул дверь и принялся раздеваться, а Марина пошла в комнату и стала собирать со стола разложенные на нем бумаги.