|
— Так? — стесняясь, спросила она. — Ага, — одобрил он. Пигалица оказалась удивительно легкой; не девчонка, а пластмассовая Барби в натуральную величину. Вовка осторожно распрямился. Она, едва слышно ойкнув, поехала было вниз по его спине, но тут же притормозила; здоровая коленка прижалась плотней, а руки судорожно передавили ему горло. — Только не придуши меня. Она стремглав освободила кадык. Надо же, сразу поняла, где… Чуткая. — Прости, пожалуйста, — покаянно пробормотала она и повторила: — Так? — Да, — сказал он. Чтобы храброй фитюльке стало повеселей, он жеребячьи топнул ногой и громко заржал: — Иго-го! И, работая только ногами, чтобы плечи и спина оставались неподвижны и девчонке сподручней было держаться, он, по возможности поддерживая ее за коленки, начал первую в своей жизни эвакуацию пострадавших. Поначалу они не разговаривали. Осваивались. Стеклянные изваяния сосен роями плыли назад. Скрежетал и рычал под ногами снег. Потом сзади раздался фитюлькин голос: — Ты еще не устал? Надо же, заботливая нашлась… — Нет, — сказал Вовка. — Ты легкая. Не завтракала, наверно. Он хотел пошутить, чтобы еще немножко ее развлечь, но она оскорбилась: — Как не завтракала? Завтракала! — А если даже и устану — мне полезно. — Почему? — Хорошая физподготовка. — Ты спортсмен? — Нет. — Хочешь в армию? — Позовут, так пойду, но… — А, поняла! — сказала она. — У вас в фашистском уставе сказано, что в здоровом теле — здоровый дух. — Дура, — сказал он. Некоторое время она молчала. Ее дыхание обиженно участилось и горячо щекотало ему шею сзади. — Прости, — неловко пробормотал он. — Я же сам тебе… Прости. Я в космос хочу. Знаешь, сколько весит скафандр для выхода в открытый космос? — Сколько? — заинтересованно спросила она как ни в чем не бывало. Он и сам не знал. — Много, — сказал он. — Больше тебя. Первый поворот… Километр прошли. — А зуб даю, — сказала она, — пока ты сюда не приехал, про космос и не думал. — Точно, — подтвердил он. — Тут место такое. У нас мальчишки в классе как с ума посходили. Все хотят кто на Луну, кто на Марс. Просто смешно. Таблицу умножения друг у друга выясняют, но болтают с умным видом про апогей и перигей. Я у одного спрашиваю: а что выше, перигей или апогей? Молчит, моргает… Я у другого… Только третий вспомнил. «И я на них похож», — подумал Вовка. Надо будет посмотреть, сколько весит скафандр. — Ты в каком классе? — спросил он. — Ты молчи, — заботливо ответила она. — Береги дыхание. А я буду тебя развлекать разговорами. Он скорчил рожу типа «фу ты, ну ты» — но видеть этого она не могла. — Я вот не понимаю: а зачем, собственно, этот космос? — То есть как? — удивился он. — Нет, конечно, интересно. Вот как я сюда забрела. |
