— Кажется, я испортил… — упавшим голосом проговорил Коля.

— Погоди‑ка. — Лена оторвала проволочки от кубика, и перед ними мелькнул шар, сразу же сменившийся пирамидой, потом высоким цилиндром. — Все в порядке. Только быстрее все меняется.

— Мы все‑таки угадали. Кубик действительно управляется токами. Значит, так… — Коля пустился было в предположения, но вдруг зазвонил телефон. Коля взял трубку. — Слушаю.

Чей— то по‑военному четкий голос сказал:

— Прошу Михантьева.

— Одну минуту…

Коля осторожно положил трубку на маленький столик и подошел к двери на кухню. За дверью гремел уверенный голос Человека. Коля прислушался — разговор шел о нем.

— Коля мне нравится, — говорил Человек. — Я возлагаю на него большие надежды… Таких, как он, две‑три тысячи, наивных, немного глуповатых, в хорошем смысле слова, без излишнего нездорового любопытства, — и с ними я многое сделаю.

— Но все, что вы делаете, насколько я понял, вы делаете для себя, — ответил Дмитрий Дмитриевич.

— Да, конечно… Мне нужны люди… Правда, немного…

— А что вы думаете делать с остальными? Коля осторожно открыл дверь в кухню:

— Дмитрий Дмитриевич, вас к телефону зовут.

— — Спроси, что нужно, сейчас не мешай. У нас тут занятный разговор‑Коля вернулся к телефону.

— Что передать Михантьеву? — спросил он. — Ми‑хантьев подойти не может.

— Примите телефонограмму, — ответил голос.

— Одну минуту…

Коля ногой толкнул дверь в кабинет:

— Лена! Дай бумагу, скорее! Я принимаю телефонограмму… Да брось ты кубик, потом займемся!

Лена разыскала на столе чистый лист бумаги и карандаш.

— Я, кажется, начинаю понимать, как управлять кубиком, — шепотом сказала она.

— Говорите, я готов, — крикнул Коля в трубку.

— Сообщаю координаты нового метеорита, зарегистрированного сегодня в семнадцать часов десять минут…

Коля старательно записал ряд непонятных цифр.

— Кто принял телефонограмму?

— Ростиков, — серьезным голосом сказал Коля. Он бросил трубку, схватил листок с записью и бросился на кухню.

Человек по‑прежнему сидел на табуретке, скрестив на груди руки, а Дмитрий Дмитриевич стоял перед ним, нагнув голову и сжав кулаки. По‑видимому, они о чем‑то спорили, и Коля смущенно попятился. Дмитрий Дмитриевич оглянулся.

— Что там такое? — раздраженно спросил он.

— Телефонограмма…

— Давай…

Дмитрий Дмитриевич вырвал из рук Коли листок и, снова повернувшись к Человеку, продолжал:

— Нет, дорогой мой, не для того я неделями не вылезал— из танка и хоронил погибших друзей от Волги до Эльбы, чтобы…

— Это к делу не относится. Вы уверены в нереальности моего замысла?

— В конечном итоге — да!

— И вы думаете, что я не найду людей?

— Подлецов на ваш век хватит… Вас даже будут хвалить… кое‑где, но, в общем‑то, вы не туда попали.

— То есть?

— Думаю, где‑нибудь западнее вы нашли бы больше претендентов на должность… Там вы скорее нашли бы рабов, которые лизали бы вам пятки и убивали бы по вашей указке.

— Не понимаю… Почему западнее?.

— Другое воспитание. И вообще… Многого вы еще не понимаете.

Дмитрий Дмитриевич бегло проглядел листок телефонограммы.

— Так… так… Постой‑ка! — Он вынул из кармана потрепанную записную книжку и, переводя глаза с ее раскрытых страниц на телефонограмму, закричал: — Еще одна пустышка прилетела! То‑то, я смотрю, вы сегодня осмелели! Все совпадает — те же высоты, те же координаты… Вот почему вы совсем по‑другому заговорили и больше не затягиваете ответов! Это ваш хозяин прилетел! Вот что! Хозяин прилетел!

В кухню заглянула Лена и дернула Колю за рукав.