|
То есть, этот план ведет начало от тех времен, когда один из кроманьонцев обсуждал с неандертальцами цену за их планету. Но, вероятно, причина этого – в том факте, что мы представители короткоживущей расы, если говорить об индивидуальной жизни. Что бы вы сделали, если бы ваш ребенок потерялся и отсутствовал в течение столетия? Обсуждать это бессмысленно. Но известно, как поступили в этом случае хрошии. Они не слишком беспокоились, что с ней приключится что-нибудь плохое. И, конечно, они не думали, что она умерла, просто ее местонахождение было неизвестным. Они не умирают так просто. Они даже от голода не могут умереть. Вы слышали что-нибудь о ленточных червях-планариях?
– Мистер Кику, я никогда не интересовалась ксенобиологией. – Я сделал ту же ошибку, мэм, и даже спросил: «А с какой они планеты?» Оказывается, планарии – наши сожители по планете, и на Земле их даже больше, чем людей. Но у них есть нечто общее с хрошиями: для них обоих характерно, что особи растут, когда питаются, и уменьшают свои размеры, когда не получают пищи… И, в общем-то, похоже, что эти хрошии бессмертны. Если, конечно, не произойдет несчастного случая. Я сначала удивлялся, что Ламокс настолько больше остальных хроший. Но в этом нет ничего таинственного. Вы слишком хорошо его кормили. – Я всегда говорила это Джону Томасу! – Как бы там ни было, это не причинило ей никакого вреда. Они уже сокращают ее размеры. Похоже, хроший даже не рассердило, что она была похищена и увезена. Они знали, что у нее очень живой характер, и она сама искала приключений. Такой ее воспитывали. Но они хотели, чтобы она вернулась. И искали ее год за годом, идя по единственному следу, который имели: она могла улететь лишь с одной группой пришельцев из космоса. Они знали, как выглядят эти существа, но не знали, из какой части Вселенной те прибыли. Это, конечно, поставило бы перед нами очень большие трудности – но не перед ними. Похоже, они потратили целое столетие на то, чтобы проверять различные слухи, наводить справки, исследовать незнакомые планеты, и все это в течение времени, которое по их масштабам его ответствует всего лишь нескольким месяцам в нашем понимании. Конечно, по прошествии какого-то времени они в любом случае нашли бы ее, и тогда также не испытывали бы к нам ни благодарности, ни возмущения. С нами просто не считались. Могло случится так, что это был бы наш первый и последний контакт с «благородными» хрошиями, если не произошло бы некоторого осложнения, а именно: хрошия, которая хоть и выросла, но все еще очень молода, отказывается уехать без своего монстрообразного друга – конечно, монстрообразного с точки зрения хроший. Это было для них страшным ударом, но принудить ее они не в силах. Насколько велико было их разочарование, вы вряд ли сможете даже вообразить. Спаривание, запланированное еще тогда, когда Цезарь воевал с галлами, теперь, когда все уже готово к этому, когда остальные партнеры уже подросли и пришла пора встретиться, не может состояться, потому что Лами отказывается ехать домой. Она не проявляет никакого интереса к своей судьбе – не забывайте, что она еще очень молода. У наших собственных детей тоже отсутствует чувство ответственности перед обществом. Во всяком случае, она и не думает уезжать без Джона Томаса Стюарта, – он развел руками. – Можете себе представить сложность положения, в котором они оказались? Миссис Стюарт поджала губы. – Я очень сожалею, но меня это не касается. – Да, пожалуй, это так. В таком случае, думаю, самое простое будет позволить Ламоксу вернуться домой. К вам домой, я имею в виду… – Что? Ну нет! – Мэм?.. – Вы не смеете присылать это животное обратно. Этого я уже не вынесу. Мистер Кику почесал подбородок. – Я вас не понимаю, мэм. Ведь это же дом Ламокса в течение более длительного срока, чем он был вашим домом. |
