Сверху, наклоненный над шахтой, светил прожектор.

Синий контур был виден отчетливо. Второв смотрел на него, ожидая, чтобы успокоилось сердце.

Хорошую школу прошел Геннадий Андреевич. Легко было невольно подумать об открытом входе. Но он хотел действовать наверняка и не допускал случайных мыслей.

Для Семенова, Камова и Мельникова время тянулось нескончаемо. Им начало казаться, что Второва постигла неудача.

Второв закрыл глаза. Пятиугольный контур продолжал находиться перед его мысленным взором, он как бы видел его сквозь опущенные веки.

И чудо фаэтонской техники совершилось послушно.

Потускнел металл контура. Словно растворяясь в невидимой кислоте, он исчезал на глазах. И вот блеснули в свете прожектора желто‑серые ступени узкой лестницы. Они вели в темную глубину.

НАСЛЕДСТВО ФАЭТОНЦЕВ

Не сразу решились четыре человека спуститься по лестнице, хотя было ясно, что именно для них она и оставлена.

Камов поднялся на поверхность, чтобы рассказать нетерпеливо ждущим ученым об удаче.

Он вернулся с четырьмя предохранительными масками.

– Нам рекомендуют принять меры предосторожности, – сообщил он. – Там, в подземелье, могли скопиться вредные газы.

– Откуда? – возразил Второв. – Хранилище было герметически закрыто. Там воздух нашей Земли.

– Вот именно. Воздух Земли, но только тот, который был на ней сотни тысяч лет тому назад.

– Мы и сейчас дышим этим воздухе!

– Необязательно, – сказал Мельников. – Вспомни, двери фаэтонского звездолета открывались в пустоте и воздух не выходил наружу.

При этих словах все посмотрели на отверстие у своих ног. Оно казалось пустым. Ничто не препятствовало проходу через него. Но это впечатление могло быть обманчиво.

Мельников наклонился и опустил руку в отверстие. Она прошла, но он ясно почувствовал какое‑то сопротивление. Невидимая завеса походила на упругую ткань. Она “образовалась” под напором его руки, но сжимала запястье плотно и сильно.

Вход в хранилище продолжал оставаться закрытым.

Даже об этом подумали фаэтонцы! Они проявили заботу о здоровье неведомых им людей, предвидели, что за долгие века воздух Земли может измениться, и предупреждали их, что нельзя входить, не принимая мер к безопасности.

Все они знали, обо всем думали!

– Да, – сказал Мельников. – Надо надеть маски.

Он первым прошел через “пустое” отверстие и спустился по лестнице. За ним последовали остальные.

Лестница имела шестнадцать ступеней. И все четверо поняли еще одно. Расстояние между ступенями соответствовало росту человека Земли, а не фаэтонца. Значит, фаэтонцы знали, каков будет этот рост.

– Неудивительно, – заметил Семенов. – Они видели наших отдаленных предков. Ведь человек появился сотни миллионов лет назад (вообще‑то – 2 500 000–1 500 000 лет назад).

Стоя у подножия лестницы, Мельников и Второв смотрели наверх. Они привыкли, что фаэтонские двери закрываются за людьми.

Но проходили минуты, а пятиугольное отверстие не затягивалось металлом. Оно продолжало быть открытым. Через него проникал луч прожектора. На металлическом полу отчетливо обрисовывался пятиугольник. Все остальное смутно проступало в полумраке.

Пол не отражал света. Людям казалось, что помещение совершенно пусто.

Второв распорядился, чтобы был свет. И сразу же вспыхнул уже знакомый голубой туман.

Помещение осветилось.

Это была комната с прямоугольными стенами, полом и потолком, через который они проникли сюда. Она была сплошь металлической или казалась таковой.