– Они все врут! – выпалил он. – Не хочу ничего учить. В книжках все врут… про всяких кошек, и про деревья, и… А их вовсе и нету… – И Пол горько разрыдался.

– Не нету, а нет, – поправила Эм и тут же с досадой спохватилась. Как будто это имеет значение, когда их всего-то осталось четверо. Она протянула руку, желая утешить мальчика, но он увернулся.

– Ну, полно, – сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал по-человечески мягко, ласково, утешительно и зная, что ей это не дано. – Во всяком случае, деревья у нас есть.

Он поднял на нее глаза – лицо его вспыхнуло от негодования.

– Это не деревья! – сердито крикнул он. – Это какие-то противные сорняки. На настоящее дерево можно влезать.

– А мне казалось, ты говорил, что в книжках про деревья пишут неправду, – сказала Эм. На этот раз ей удалось понизить голос почти до шепота: может быть, Пол поймет, что она просто шутит.

Но он в ответ снова расплакался.

– У нас есть деревья, – повторила она. – Во всяком случае, они у нас были. И опять будут. – Будут ли? Надежды мало, но думать об этом не хочется, и Эм не стала думать. – Я видела их собственными глазами. Ведь ты веришь своей Эм, правда? – Она снова протянула руку, и теперь он не стал увертываться. Он уткнулся в ее жесткие, холодные металлические колени.

– Ой, Эм, – всхлипывал он. – Ой, Эм! – Но теперь это уже не были слезы гнева и отчужденности, малыш был с ней. Он плакал об общей потере, так что, будь Эм человеком, она бы, наверное, тоже заплакала. Но она лишь погладила его влажные светлые волосы своими неуклюжими, не приспособленными для этого пальцами и сказала:

– Ну, тише, тише, – но слова эти прозвучали чересчур громко, механически, и она не стала больше ничего говорить, взяла мальчика на руки и принялась покачивать, и он успокоился.

Когда Джей и Элен вернулись с огорода, Эм все еще держала Пола на руках и тихонько его покачивала.

Элен ворвалась в комнату с криком:

– Смотри, что у меня есть! Цветок! Настоящий цветок!

– Ш-ш, – прошептала Эм (звук был такой, словно выпустили пар из клапана).

– Ой, можно, я его разбужу и покажу мой цветочек? – Она высоко подняла чахлый бледно-желтый цветок.

– Нельзя, – сказала Эм. – Он устал. Не надо мне было заниматься с ним лишний час. – Она обернулась к Джею. – Откуда взялся цветок?

– Он просто вырос, Эм, – ответил Джей. – Я нашел его на грядке среди овощей.

– Это правда, Джей?

Джей помотал головой, не потому, что в нем заговорила совесть, нет, просто он знал, что Эм все равно знает правду.

– Я… посадил несколько семян. Один мешок с семенами прохудился, и я нашел семена на полу. От этого не будет никакого вреда, Эм.

– Но мы ведь уговорились, что не будем ничего такого трогать. Мы ведь не знаем, к чему это может привести.

– Ты напрасно волнуешься, Эм. Прежде чем их посеять, я прочел целую книгу. Мне казалось, наших малышей надо чем-нибудь порадовать. У них так всего мало…

– А тебе не кажется, что их пора укладывать спать? – предостерегающе сказала Эм. Она заметила, что Элен спрятала свой жалкий цветочек за спину.

– Конечно, конечно, – согласился Джей. – Но насчет этих семян, Эм. Мне казалось, может, нам стоило бы…

Он запнулся. У обоих роботов не было ничего похожего на лицевые мускулы, которые помогли бы им выразить что-то без слов. Но по тому, как смотрела на него сейчас Эм – набычившись, в упор, блестящими глазами, он понял, что лучше не продолжать.