– Как ты можешь так говорить? - сенатор отодвинулась от джедая и отвернулась, сложив руки на округлости живота.- Он только что выиграл войну!

 – Республика никогда не воевала с Сепаратистами. Это Палпатин воевал с джедаями. И мы проиграли. Остальное - всего лишь спектакль.

 – Для тех, кто умер, все было по-настоящему!

 – Да,- теперь мастер Кеноби опустил голову.- Включая детей в Храме.

 – Что?

 – Их убили, Падме. Я все видел,- он взял сенатора за плечо и развернул к себе.- И убил их Анакин.

 – Это ложь…

 Сенатор так сильно оттолкнула гостя, что Ц-ЗПО чуть было не включил сигнал тревоги, но мастер Кеноби продолжал смотреть на Амидалу с выражением, которое робот-секретарь классифицировал, как печаль и жалость.

 – Он бы никогда… он не мог… только не мой Анакин…

 Голос мастера Кеноби был едва слышен.

 – Его нужно найти.

 Ответ Амидалы был еще тише, сенсоры Ц-ЗПО едва сумели его разобрать.

 – Ты решил убить его. Мастер Кеноби мрачно сказал:

 – Он представляет большую угрозу.

 При этом медицинское состояние наконец-то повлияло на сенатора, колени ее подогнулись, и мастер Кеноби был вынужден ловить ее и укладывать на диван. Очевидно, мастер Кеноби был знаком с человеческой физиологией больше Ц-ЗПО, и хотя его фоторецепторы потемнели от изменений сигнального контура сенатора Амидалы, робот-секретарь так и не понял, что это должно означать.

 В любом случае, мастер Кеноби мгновенно оценил ситуацию.

 – Анакин - отец ребенка, да?

 Сенатор отвернулась. Глаза ее опять протекали.

 Магистр приглушенно сказал:

 – Мне очень жаль, Падме. Если бы все сложилось иначе…

 – Уходи, Оби-Ван. Я не стану тебе помогать. Я не могу. Я не буду помогать тебе в убийстве.

 Мастер Кеноби повторил, что ему очень жаль, и ушел.

 Ц-ЗПО поспешно вернулся в гостиную, намереваясь поинтересоваться здоровьем сенатора, но прежде чем он сумел составить достаточно деликатную фразу, сенатор негромко произнесла:

 – Ты знаешь, что это такое?

 Она протягивала дроиду подвеску, которую всегда носила на шее на шнуре из кожи жербы.

 – О, ну кончено, моя госпожа,- ответил робот-секретарь, озадаченный, но счастливый, как всегда, услужить.- Это поделушка из дерева джапор. Молодежь на Татуине вырезает на них родовые руны и используют в качестве амулетов. Суеверный народ полагает, что такие вещички приносят удачу и оберегают от зла. Порой даже считается, что на них наложены любовные чары. Должен признать, моя госпожа, что весьма удивлен, что вы забыли, поскольку вы носите амулет с тех пор, как вам его много лет назад отдал мастер Ана..

 – Ничего я не забывала,- с отсутствующим видом перебила его сенатор.Спасибо. Я… напоминала себе о мальчике, который мне подарил амулет.

 – Моя госпожа?

 Если она не забывала, так зачем же спрашивала? Прежде чем Ц-ЗПО сформулировал вежливый вопрос, сенатор приказала:

 – Вызови капитана Тайфо. Пусть приготовит мой скифф.

 – Моя госпожа? Вы куда-то собрались?

 – Мы собрались,- поправила его хозяйка.- Мы летим на Мустафар.

***

 Из теней под трапом отполированного до зеркального блеска скиффа Оби-Ван Кеноби наблюдал, как капитан Тайфо пытается отговорить сенатора Амидалу.

 – Моя госпожа,- протестовал начальник охраны Набу,- по крайней мере позвольте мне лететь с вами.