— Марлоу?

— Облако хорошо удерживается вместе, — ответил тот. — Просто слегка растеклось, так что вокруг Слейпнира не осталось ни щели.

— Хорошо… — Внезапно у Романа мелькнула новая мысль. — Когда у вас выдастся свободная минутка, сообщите на «Скапа-Флоу», что происходит. А то они еще испугаются.

— Да, сэр.

Роман снова посмотрел на тактический дисплей.

— Со-нгии? Эта газовая смесь беспокоит Слейпнира?

— Нет. Он уже повернулся в сторону звезды Кьялиннинни и готов к Прыжку.

И деятельно выделяет пот, содержащий информацию, которая поможет «акулам» найти темпийский загон. Если план Тензинга не сработает.

Ирония была в том, что, если он сработает, они, скорее всего, никогда об этом не узнают.

Шлюпки, до этого парившие на тактическом дисплее рядом с корпусом «Дружбы», исчезли.

— Шлюпки на борту, капитан, — сообщил Столт. — Ангар герметически закрыт. Мы готовы.

— Со-нгии?

— Я все слышу, Ро-маа.

Роман уселся поудобнее и перевел взгляд на переднее обзорное окно.

— Ладно. Все готовы. В таком случае, огонь и Прыжок.

На краю экрана лазер связи выбросил копье света. Оно понеслось, оставляя за собой след ионизированного водорода. Бледная линия коснулась края газового облака…

И внезапно Слейпнира охватило пламя.

Оно не было жарким, в чем заранее убедился Тензинг. Температура у шкуры Слейпнира лишь немного превышала шестьсот градусов по Цельсию — звездный конь едва ли вообще ее ощутил. Но этого оказалось достаточно, чтобы сложные молекулы в его поту обуглились и распались таким образом, что реконструировать их было невозможно.

Это подсказывала логика. Однако в момент возгорания все и думать забыли о логике, химии или биологии. В первый момент Слейпнир представлял собой зрелище, пробуждавшее в людях полумифические воспоминания о далеком прошлом: отзвук погребальных костров древних викингов, самосожжения Феникса и полыхающий ад Данте.

Пламя быстро погасло, видения растаяли, и Роман сделал глубокий вдох, чувствуя себя довольно глупо. Он оглянулся, проверяя, не заметил ли кто-нибудь его переживаний, однако все склонились над своими пультами, занятые подготовкой к Прыжку.

Прыжок, да. Взгляд Романа снова метнулся к дисплеям. Если их уловка не сработает…

Нет, все получилось, как и задумано. Впереди на навигационном дисплее мерцал тусклый шар солнца Кьялиннинни. Согласно показаниям приборов, Прыжок произошел точно в тот момент, когда пламя полыхало вовсю.

Роман встретился взглядом с Ферролом и сказал:

— Похоже, сработало.

Феррол кивнул.

— И что теперь?

— Найдем загон.

Роман защелкал клавишами на своем пульте. Если расчет Кеннеди верен, загон должен быть где-то по правому борту…

— Вон он, сэр, — доложил Марлоу. — Азимут… ну, ближайший край загона около тридцати девяти по правому борту, надир десять, расстояние девяносто пять тысяч километров.

На дисплее сканера появился загон или, точнее, начерченный компьютером овоид, делающий более заметными его границы. Роман дал десятикратное увеличение; потом увеличил еще…

— Господи боже, — пробормотала Кеннеди, глядя на свой дисплей. — Выходит, они говорили правду, что намерены привести домой всех своих звездных коней?

— Выходит, да.

Роман и сам был ошеломлен. В последний раз, когда он видел загон — он прилетел, чтобы взять на себя командование «Дружбой», — внутри бродили пять-шесть звездных коней. Сейчас все пространство было буквально заполнено ими. Они безостановочно сновали туда и обратно, похожие на бледные пятна отраженного света звезды.