|
Ледниковые периоды никогда не были такими безжизненными, как считают многие. В плейстоцене Земля была полна животной жизни. Именно из-за ухудшения охоты после отступления ледников человечество было вынуждено перейти к земледелию, оседлости и стало цивилизованным. Эти ледники, несомненно, отступают. Я отчетливо вижу на фотографиях морены. Когда мы приземлимся и тщательно изучим обстановку, вы будете поражены, как старшая развивает тропические районы. Эта область на экваторе насчитывает, вероятно, несколько сот лет. С точки зрения геологии — ничто, — он щелкнул пальцами и улыбнулся.
— Если мы сядем, — задумчиво сказал Гамильтон. — Когда вы получите карты всей поверхности, Лоренцен? — Гм… Возможно, через неделю. А разве мы будем так долго ждать? — Будем. Мне нужна общая карта планеты в масштабе один к миллиону и достаточное количество карт отдельных районов экваториальной зоны, где мы думаем приземлиться, — допустим, градусов на пять по обе стороны от экватора, — в масштабе один к десяти тысячам. Напечатайте по пятьдесят копий каждой карты. Начальный меридиан проведите через северный магнитный полюс. Можете послать вниз робофлайер для определения полюса. Лоренцен вздохнул про себя. Он будет пользоваться картографической машиной, но все равно работа предстоит невеселая. — Я возьму шлюпку и несколько человек и отправлюсь посмотреть поближе на Сестру, — продолжал Гамильтон. — Не то чтобы я надеялся что-нибудь там обнаружить, но… — Внезапно он улыбнулся. — Можете назвать выдающиеся особенности рельефа внизу как вам угодно, но, ради Бога, не будьте похожи на чилийского картографа из экспедиции на Эпсилон Эридана-3! Его карты стали официальными, использовались более десяти лет, и только затем обнаружилось, что на арауканском языке данные названия звучат как непристойности. Он похлопал астронома по плечу и выплыл из помещения. «Неплохая шутка», — подумал Лоренцен. Он лучший психолог, чем Эвери, хотя Эд тоже не увалень. Просто ему не везет. Лоренцен решил придерживаться классической номенклатуры геркулесовской экспедиции. Гора Олимп, гора Ида, большая река внизу — Скамандр. Конечно, эти названия не будут окончательными. Когда придут колонисты, то назовут их Старым Бэлди, Кончинджонг гуа, Новая Ева… Если придут колонисты. — Давайте… гм… Давайте несколько сорганизуемся, — громко и неловко сказал он. — Кто из вас что-нибудь знает о картографии? — Я, — неожиданно сказал Эвери. — Я помогу вам, если хотите. — Клянусь космосом, где вы научились этому? — спросил Фернандес. — Это входило в мое образование. Прикладная психодинамика включает картографирование личности, так что мы должны знать соотношения масштабов и некартезианские координаты. Я не хуже вас справлюсь и с картографической машиной. Лоренцен заморгал, потом кивнул. Он был далек от современной науки о человеческом поведении, но несколько раз заглядывал в работы по психологии. Там было больше параматематической символики, чем в астрономических трудах. Он уцепился рукой за ступеньку приставной лестницы. Эвери говорил ему, что космическая болезнь имеет психологические причины. Ему поможет, если он займет мозг работой. Он посмотрел на холодно сияющий диск планеты. — Насколько точна ваша наука? — спросил он. — Популярные статьи дают неясное представление… — Что ж… — Эвери почесал подбородок. Он сидел в воздухе, скрестив ноги, похожий на маленького Будду. — Что ж, мы не требуем точности физических наук, — сказал он наконец. |
