– Знаю, – согласился сенатор.

Тени прыгнули вперед и снова отступили.

– Я заметил хвост, пока добирался к тебе сюда. Парни Мак‑Хайнери уже давно пытаются собрать на меня компромат. Но я должен с тобой поговорить, Сеппи. Я попытался как можно лучше разобраться во всем, что удалось раздобыть в архивах комиссии с тех пор, как стал ее председателем. Но у меня, как у не‑ученого есть свои, присущие мне ограничения. И я не хотел задавать слишком откровенные вопросы своим парням. Это верный путь к утечке информации. Возможно, прямо в лапы Мак‑Хайнери.

– Вот тебе и современное определение правительственного эксперта, – угрюмо заметил Корси. – Человек, которому ты даже не осмелишься задать важный вопрос.

– Или который даст такой ответ, какой, по его мнению, ты хочешь услышать, – тяжело вздохнул Вэгонер. – Я тоже столкнулся с этим. Работа на правительство – вовсе не такой уж и сахар. Даже для сенатора. Не думай, что мне ни разу не хотелось снова оказаться на Аляске. В Кодьяке у меня – домик, где я мог бы НАСЛАЖДАТЬСЯ огнем в камине, не думая о том, что отбрасываемые им тени, могут иметь при себе записные книжки. Но хватит горевать об этом. Я дрался за свое кресло и теперь постараюсь максимально использовать свои способности.

– Что ж, весьма похвально, – заявил Корси, забирая из руки Вэгонера бокал с бренди и пополняя почти нетронутое янтарное озерцо в нем. Над его руками, скручиваясь тяжелыми, пахучими кольцами, поднялись пары.

– Когда я впервые услышал, что Объединенная Комиссия Конгресса по Космическим Полетам будет находиться под руководством свежеиспеченного сенатора, который до своего избрания занимался исключительно рекламным бизнесом…

– Ну, будь снисходительнее, – произнес Вэгонер, шутливо нахмурившись. – Юридическими консультациями по рекламной информации.

– Как тебе больше нравится, Блисс. И все же я выругался. Я знал, что этого никогда бы не случилось, изъяви кто‑то из сенаторов со стажем желание занять председательское кресло. И сам по себе факт, что никто из них не соблаговолил, оказался, по моему мнению, лучшим обвинительным актом нынешнему Конгрессу. Каждое произнесенное мною здесь слово записано. И, конечно, будет использовано против тебя. Рано или поздно. Со мной уже так поступали и слава Богу, что хоть с ЭТИМ ясно. Но на твой счет я ошибся. Ты проделал чертовски хорошую работу. Ты выучился, как по волшебству. И если ты хочешь перерезать себе горло как политику, испрашивая у меня совета – клянусь Господом, я тебе его дам.

Корси вложил бокал в руку Вэгонера с чем‑то большим, чем шутливая ярость. – Но только тебе, и никому другому, – добавил он. – Я не собираюсь рассказывать правительственным чиновникам, каков наилучший способ просеивания песка. Если только меня не попросит ААРН.

– Я знаю, что ты бы так не поступил, Сеппи. И отсюда часть твоих неприятностей. И потому – спасибо. – Сенатор отвлеченно покрутил бокал с бренди. – Хорошо, тогда скажи мне вот что: почему возникли проблемы с космическими полетами?

– Вояки, – просто ответил Корси.

– Да, но это не все. Во всяком случае не по большому счету. Естественно, Армейская Космическая Служба пропитана завистью взяточничеством и полным закостенением мозгов. Но в те дни, когда одновременно более полудюжины правительственных служб работали над космическими полетами все было еще хуже. Метеорологическое бюро, Флот, твое Бюро, ВВС и так далее. Я просматривал кое‑какие документы того времени. Программу по запуску спутников Земли Ричард Симингтон объявил еще в 1944 году.