Какое!

         Тут

         опять начались покои.

         Вас встречает лакей,

         Булава в кулаке.

         Так пройдешь лакеев пять.

         И опять булава.

         И опять лакей.

         Залу кончишь —

         лакей опять.

         За лакеями

         гуще еще

         курьер.

         Курьера курьер обгоняет в карьер.

         Нет числа.

         От числа такого

         дух займет у щенка-Хлестакова.

         И только

         уставши

         от страшных снований,

         когда

         не кажется больше,

         что выйдешь,

         а кажется,

         нет никаких оснований,

         чтоб кончилось это —

         приемную видишь,

         Вход отсюда прост —

         в триаршинный рост

         секретарь стоит в дверях нем.

         Приоткроем дверь.

         По ступенькам – (две) —

         приподымемся,

         взглянем,

         ахнем! —

         То не солнце днем —

         цилиндрище на нем

         возвышается башней Сухаревой.

         Динамитом плюет

         и рыгает о нем,

         рыжий весь,

         и ухает ухарево.

         Посмотришь в ширь —

         иоркширом иоркшир!

         А длина —

         и не скажешь, какая длина,

         так далеко от ног голова удалена!

         То ль заряжен чем,

         то ли с присвистом зуб,

         что ни звук —

         бух пушки.

         Люди – мелочь одна,

         люди ходят внизу,

         под ним стоят,

         как избушки.