— Ударить не физически, — тушуется Абрам Михайлович. — Словами… И больно могу.

В комнате делается тихо. Слышно, как за стеной поёт какой-то парнишка:

— Ну, что вы конкретно предлагаете? — говорит отец и встаёт с подоконника.

— Я?

— Вы!

— Пойдёмте на кухню.

Кухня в квартире просторная, с облупленными стенами. Под потолком на трубе парового отопления висит на тонкой проволоке крыса.

— Ой! Зачем это? — передёргивается от отвращения Анечка.

— Руслан крыс ловит, — спокойно объясняет Абрам Михайлович. — Понимаете, ставит петли перед норками. Крыса выскакивает из норы, раз! И падает с трубы! Попалась!

— Зачем?

— Понимаете, в городе крыс — как на питерских складах в революцию. Боремся, так сказать. Сейчас уберём. Руслан, сними пирата с реи!

Песня про двух Максимов в соседней комнате смолкает.

— Вот он, мой выход из создавшегося положения!

Абрам Михайлович подходит к кухонной плите и любовно гладит по её кафельным бокам:

— Когда горит эта красавица, дрова трещат. Тяга настоящая! А от времянок, если ветер в лоб, дыма не продохнуть. Я предлагаю создать на кухне коммуну. Дров будет легче достать и теплее.

— Оригинальный выход из положения!

Отец подходит к плите и открывает костылём дверцу. Плита набита промасленной бумагой, в какую обычно заворачивают свечи от автомашин.

— Другие жильцы, Дубинины, согласны, — оживляется Абрам Михайлович. — Я ведь через коммуну прошёл ещё в Ленинграде, когда Политехнический кончал. В общежитии на Охте. Ох, как мы жили! Ух! Пока на последнем курсе не переженились.

Он опять сухо кашляет.

— Давно у вас такой кашель? — участливо спрашивает Анечка.

— С Урала. Высоковольтную трассу вели. — Абрам Михайлович минут пять вздрагивает всем телом. — Спали у костров. Так вот, я анализировал, почему развалилась коммуна. И нашёл причину.

Он с гордым видом обвёл нас взглядом.

— Коммуна у нас была крепка, когда мы жили без жен. Значит, на последнем курсе у нас возникло новое качество, а форма организации осталась старая, холостяцкая. Значит, надо сделать так, чтоб коммуна была жизненно необходима и для семьи и для работы. Как же это сделать? Пофилософствуем… Сейчас научные открытия возникают на стыках двух-трех наук. Вот и надо объединить геолога с ботаником, врача с электриком. Не нужно будет громоздких научных конференций: люди бок о бок живут. Скажем, пришла идея в голову. Зашёл сразу: «Пётр Петрович, дорогой. У меня идея!»

— Мечтатель вы!

— Почему мечтатель? У меня картотека составлена, какие профессии надо объединять. И сапожника и портного тоже. Коллектив должен быть жизнеспособным.

— Я — инвалид! — говорит отец и обнимает за плечи Анечку. — Моя «профессия» другим в обузу. Мы с семьей решили дом строить, правда?

Я удивлён его словами. Я первый раз слышу, что мы будем строиться.

— Мы прикинули, — продолжает отец, — возьмём участок, из развалин кирпича натаскаем. Как дом строить, я на этом собаку съел.

— Вы это серьёзно? — Абрам Михайлович смотрит на отца сквозь толстые стёкла, далеко откинув назад голову.

— А разве я не имею права?

Отец достаёт спички и поджигает в печке бумагу.

— Имеете, наверное, — задумчиво отвечает Абрам Михайлович.