– Так я и думал, что у вас будут болеть глаза. Вот. – Он полез в стол и выложил пару зеленых поляризованных защитных очков, несомненно взятых с какого‑нибудь убитого виксенита. Флэндри надел их и присвистнул с облегчением. – А курить запрещено, – добавил Свантозик. – Только виды с притупленным обонянием способны переносить его.

– Ничего не поделаешь. Да я без злого умысла спросил. – Флэндри обхватил руками колени и прислонился к стене пещеры.

– Пустяки. А теперь я хотел бы поздравить вас с вашими дерзкими подвигами. – Улыбка у Свантозика была жутковатая, но казалась дружественной. – Мы искали ваш корабль, но он, должно быть, успел покинуть планету.

– Спасибо за известие, – вполне искренне сказал Флэндри. – А то я боялся, что вы успеете добраться до него и уничтожить. – Он вскинул голову. – А за это… Послушайте меня, друг (буквально: припавший рядом со мной в засаде), когда имеете дело с людьми, то их лучше обескураживать. Вам бы следовало заявить, что вам удалось захватить мой корабль прежде, чем он успел улететь, а в случае необходимости даже состряпать что‑нибудь в доказательство, чтобы я поверил. Это бы скорее склонило меня подчиниться вашей воле.

– В самом деле? – навострил уши Свантозик. – А вот у Черного народа эффект был бы совершенно противоположным. Добрая весть заставляет нас расслабиться, испытывать благодарность и расположение к вестнику. От дурной вести растет дух противоречия.

– Ну конечно, не все так просто, – сказал Флэндри. – Обычно, чтобы сломить сопротивление человека, надо помучить его как следует, потом перестать мучить и заговорить с ним по‑хорошему, а еще лучше подпустить для этого кого‑нибудь другого.

– Даже так, – Свантозик прикрыл свои холодные глаза. – А разумно ли с вашей стороны рассказывать все это мне, если это действительно правда?

– Это прописная истина, – ответил Флэндри, – и будьте уверены, тот, кто наставлял вас в делах Терранской Империи, подтвердит это. Никаких секретов я не раскрываю. А как вы и сами, должно быть, знаете, прописи в жизни не помогут. Есть своя тонкость в обращении с каждым человеком, и тут ничто не поможет, кроме собственной интуиции, основанной на богатом личном опыте. У вас же, поскольку вы не человек, никогда такого опыта общения с людьми не будет.

– Верно, – согласился он, кивнув вытянутой мордой. – Я и правда вспоминаю, что читал что‑то об этой черте людей, о которой вы сказали… Но перед началом Великой Охоты, которую мы сейчас ведем, столько всего надо было переварить, что эта информация как‑то ускользнула у меня из памяти. Итак, вы выговариваете мне за то, что я мог использовать, словно я на вашей стороне! – И в косматой глотке что‑то глухо заскрежетало подобием смешка. – Нравитесь вы мне, капитан, поглоти меня Небесная Пещера, если не так.

Флэндри улыбнулся в ответ:

– Вот тогда бы повеселились. А каковы ваши намерения относительно меня сейчас?

– Узнать по возможности всего побольше. Скажем, были ли вы замешаны в убийстве четырех наших воинов и похищении пятого в Гарте. Не так давно. Как только мы начинаем тщательно расспрашивать того, кто навел нас на вас, то сразу же начинаются истерики – настоящие или мнимые. До сих пор… Поскольку похищенный ардазирец был Вожаком стаи, а потому располагал ценной информацией, подозреваю, что и вы в этом приняли участие.

– Клянусь на «Золотом осле» Апулея, что нет.

– А что это такое?

– Одна из наших самых почитаемых книг.

– «Одни лишь духи ночью рыщут», – процитировал Свантозик.