— На самом деле твоя рука расслабилась, а мышцы, которые поднимают руку, сильнее, чем те, что прижимают ее к телу, поэтому она и поднялась. Вспомни, в какой позе находятся космонавты в невесомости — руки у них как бы летают на уровне груди, полусогнутые в локтях. Я когда-то, правда, совсем недолго, работала ассистенткой у одного психотерапевта, доктора Ройтмана, он сейчас в Израиле, как и многие хорошие врачи. Так он иногда на сеансах аутогенной тренировки добивался того, что у всех его пациентов «летали» руки. Целые депутации врачей ходили смотреть.

— Да, сеанс белой и черной магии с разоблачением.

— Увы, с разоблачением… — Голос мой звучал совсем невесело, на душе у меня было скверно.

— Подумать только, ты работала у гипнотизера ассистенткой! Это, должно быть, так интересно, почему ты никогда не рассказывала? Ты и сама, наверное, умеешь это делать?

— Да, мне приходилось работать с его больными.

— Почему же ты этим не занимаешься?

— Это, конечно, интересно, но нужно очень многое. Например, кое-какие способности. И еще много энергии. Но, предположим, у меня все это есть, но надо еще любить людей. Очевидно, я людей люблю недостаточно.

В тот момент людей я не любила совсем. Уж лучше вокруг меня были бы волки… У меня появилось странное чувство: будто я окружена со всех сторон и не знаю, с какой стороны ждать нападения. К тому же никто мне не может сказать, кто именно поджидает меня во тьме: люди… или оборотни, волки в людском обличье.

— Или очень любить деньги, — задумчиво добавила Виолетта.

— Или деньги. Кстати, сколько берет за сеанс Владимир Петрович?

— Пятьдесят зелененьких.

Пятьдесят долларов… Он предлагал мне десять сеансов, значит, рассчитывал на мне нажить пятьсот долларов. Может быть, зря я думаю о заговоре? Это вполне могло оказаться тонким психологическим расчетом — запугать меня, чтобы заставить выложить денежки. Какой нормальный человек откажется отдать последнее, если его близкому грозит страшная опасность, пусть даже призрачная? Гениальный ход — надавить на мое чувство вины, а какая женщина моего возраста не виновата в чем-то перед матерью? Видно, Владимир Петрович не такой уж сумасшедший, как мне показалось с первого взгляда.

— Как весело было сегодня в «Компике» и как плохо заканчивается день… Может быть, заедем куда-нибудь, посидим? Скучно, господа… — предложила Виолетта. Глаза ее смотрели куда-то в сторону, руки нервно сжимали ремешок сумочки.

— Нет, завезите меня, пожалуйста, домой. Я устала.

Я действительно устала, и еще мне надо было подумать. Сегодняшняя игра в мафию навела меня на кое-какие мысли. Если я хочу остаться целой и невредимой и при этом не сойти с ума от страха — чувства, доселе мне малознакомого, надо было действовать. И за этот вечер я продумала три возможных варианта, как и с чего начинать. Засыпая, я решила приступить к выполнению своих планов прямо с завтрашнего утра. Но все задумки вылетели у меня из головы, когда в три часа ночи меня разбудил телефонный звонок. Срывающимся голосом Николай Ильич сообщил мне, что Виолетта в реанимации.

СКОЛЬКО НЕПРИЯТНОСТЕЙ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ В ОДИН ДЕНЬ

Следующие сутки мне показались сплошным кошмаром. Приемное отделение обычной городской больницы «Скорой помощи», суета, стонущие пациенты на носилках, врачи в несвежих халатах с красными от бессонницы, воспаленными глазами… Тут же, в углу, на грязном кафеле копошились две подозрительные личности, все в крови, — это наша доблестная милиция подобрала двух жертв пьяной драки и привезла их вместо вытрезвителя в больницу, от греха подальше.