|
– Зрелище было безумное: в большом зале, где люди свисают с балконов и нет живого места, выбегает толпа фотографов и ослепляет нас вспышками, а публика встречает рёвом оваций… И всё было ничего, если бы это не совпало с появлением в зале какого то человека из парткома. Почему то он направился в задние ряды, к обдолбанным “центровым”, но в итоге поскользнулся на чьей то блевотине. Короче, нам не удалось сыграть и половины программы. Это был облом, поскольку публике, ничего не объяснив, предложили «не задерживаться на выходе». Этого, наверное, и следовало ожидать. Но, когда начался концерт, мы были слепы и уверены, что всё закончится благополучно».
«Но не тут то было, – сокрушался Коля Васин в книге “Рок на русских костях”. – На сцену выходит козёл из профкома и говорит: “Концерт закончен! Гардероб закрывается!” Занавес опускается, я открываю рот, но молчу. Горячий получасовой концерт, посвящённый Харрисону, без конца и без начала, в итоге был закончен холодным обломом». Это был хоть и горький, но полезный урок. Бурное обсуждение этих событий продолжалось ещё несколько недель. Правда, вскоре внимание переключилось на другую новость – в Таллине должен был состояться крупный рок фестиваль. В нём, кроме прибалтийских артистов, принимали участие «Машина времени» и «Удачное приобретение» из Москвы, а также группа «Орнамент» из Ленинграда. Музыканты «Аквариума» двинулись в столицу Эстонии с тайной надеждой на чудо. С собой они прихватили инструменты и Майкла Кордюкова с перкуссией. И – нежданно негаданно – это чудо произошло. «Гребенщиков позвонил в Таллин, а поскольку наши представления о ленинградском роке были туманными, группа была предварительно включена в программу, – объяснял журналист Николай Мейнерт. – И в марте 1976 года “Аквариум” приехал без каких либо обязательных “литованных” (разрешенных к исполнению) программ. Поэтому в развернувшейся полемике на тему “пускать – не пускать” было принято компромиссное решение: “Аквариум” может выступать под личную ответственность сотрудников горкома комсомола, этот фестиваль проводивших». Надо сказать, что дискуссии на тему «Аквариума» продолжались в оргкомитете на протяжении всего мероприятия.
«При попытке “прослушаться” кто то из авторитетной комиссии воскликнул: “Да это же символизм какой то! Ахматовщина!» – писал Гребенщиков в “Правдивой автобиографии Аквариума”. – И нам, естественно, отказали. Однако, когда у организаторов закончились желающие играть, то попросили выступить нас. Мы поломались для виду, а затем охотно сыграли песни четыре, вызвав бурную реакцию зала».
Действительно, в последний момент музыканты узнали, что кто то из артистов заболел и через несколько минут им нужно выходить на сцену. «На такой большой площадке нам пришлось играть впервые, и количество народа превзошло все ожидания, – вспоминал Андрей Романов в “Книге флейтиста”. – Мы получили сногсшибательные аплодисменты, и это было столь неожиданно, как будто поставило нас на одну ступень с пришельцами из космоса. Как мы доиграли Woodstock Джони Митчелл, я даже не услышал – зал не переставал издавать этот приветственный фон реактивного самолёта». К сожалению, «Аквариуму» пришлось выступать без Кордюкова, который сорвался домой – проводить очередную дискотеку. Однако судьба в тот вечер явно благоволила нашим героям. Судя по всему, ритм на сцене держал за них, осмелимся предположить, сам Господь. Так или иначе, этот импровизированный выход принёс им «приз зрительских симпатий» – как спел бы Боб Дилан, god on our side. |
