Именно поэтому я только головой покачал, но даже не подумал одёрнуть Боброва и не счёл ниже своего достоинства извиниться за то, что нарушил ему строй. Но Сперанский действительно немного выбил меня из колеи. Что у них произошло, в конце концов⁈

Решив не ломать голову раньше времени, я быстро пошёл в кабинет, чтобы там дождаться Сперанского и того Клима Олеговича, с которым Миша выяснял отношения.

Зайдя в приёмную, я столкнулся с выходившей оттуда Лизой. Она слегка хмурилась, но когда увидела меня, то облегчённо улыбнулась.

— Только не говори мне, что что-то случилось, — сказал я с ходу, поднеся её руку к губам.

— Нет, просто Илья сказал, что ты уехал в Кремль посмотреть на приготовления, и я немного расстроилась, потому что тоже хотела в этом случае поехать с тобой, — ответила Елизавета. — Коронация уже скоро, и я так волнуюсь, что ничего не могу делать, — пожаловалась она.

— Я тебя понимаю, — ненадолго задумавшись, быстро прикинул варианты. — Вот что, а давай ты взвалишь на себя контроль за подготовкой. Будешь каждый день ездить в Успенский собор, в Кремль и везде, куда нужно, и стоять у Ростопчина над душой. А когда всё будет относительно готово, тогда и проведём небольшую репетицию хотя бы в соборе, чтобы в ногах и мантиях не путаться. Это кроме того, что каждый из нас должен знать, куда пойти, где колени преклонить и тому подобные мелочи.

— Да, думаю, что так будет хорошо, — она провела пальцем по лбу. — И тебе не придётся отвлекаться от дел. Лиза слабо улыбнулась, а потом, вздохнув, добавила: — Но я не только тебя навестить пришла. У нас возникла проблема, о которой почему-то никто из нас не подумал. За всеми заботами она просто вылетела из головы.

— И что же за проблема?

В приёмную ввалились Сперанский и тот самый Клим Олегович. Они так злобно смотрели друг на друга, что Елизавета закусила губу и быстро ответила: — Короны. Мария Фёдоровна сегодня очень злорадно напомнила мне, что, судя по всему, нам придётся короноваться в их коронах. То есть, это, конечно, не проблема, но обычно у каждого императора и императрицы была своя. В любом случае времени что-то сделать уже нет, так что…

— М-да, — вот теперь я нахмурился.

Если одеждой на это мероприятие мы озаботились, то про короны нам никто не напомнил, а у меня голова уже не способна хранить абсолютно все мелочи. И так пришлось буквально с боем выбить себе парадный мундир на коронацию. Скромно и со вкусом. А то Сашка, как оказалось, мечтал короноваться в самой первой форме Преображенского полка. Мол, ближе к народу и господам офицерам. И мне с трудом удалось переубедить портного, что я передумал. Потому что мантия вот конкретно с той формой смотрелась, мягко говоря, не очень.

Дверь распахнулась, и в приёмную быстрым шагом вошёл Макаров. Он перевёл дыхание и остановился, глядя тяжёлым взглядом на Сперанского. Ага, всё-таки Александр Семёнович к этим двум имеет отношение!

— Лизонька, расскажи Ростопчину Фёдору Васильевичу про наш конфуз. Он человек шустрый, может быть, сумеет что-нибудь придумать за оставшееся время, — быстро проговорил я.

— Да, я так и сделаю, — Лиза наклонила голову, чтобы уйти, но я её остановил.

— Завтра княгиня Багратион даёт вечер, поговаривают, что на нём будет много литераторов. Не хочешь посетить его? Всегда интересно познакомиться с людьми, которые могут поспособствовать появлению в Российской империи хорошего образования.