— Ихнюю, — поправил Леня, — или ейную. Так будет правильнее. Из образа не выйдете.

— Вы о чем? — с искренним недоумением спросила Александра.

— А вы о чем? — рявкнул Леня. — Думаете, у меня есть время на ваш вечер воспоминаний? Что вы мне голову морочите, отвечайте по существу! А еще на оборонном предприятии работали!

— Убили ее три дня назад, — обиженно заговорила Александра, — муж поздно вечером домой пришел, а она мертвая лежит.

— От чего умерла?

— Милиция говорит, что удушили ее. На шее синяки вот такие, лицо все синее. Муж ее уж на что мужчина крепкий, а даже мне жаловался — вид, говорит, жуткий, лица не узнать, глаза выпучены, язык вывален, он как увидел — сам едва копыта не отбросил. А еще перед этим побили, но не сильно, не до смерти. Вроде, говорят, грабители это были, потому что в доме все перевернуто.

— Много чего взяли? — поинтересовался Маркиз.

— Да ничего не взяли! У Маргариты одних шуб пять штук да еще цацки кое-какие, все оставили.

— Значит, не грабители это были? Кто еще — может, муж? А вас милиция не подозревала?

— Да мне-то с чего ее душить? — встрепенулась Александра. — С какого перепугу? И к тому же, когда я в тот день уходила, Маргарита со мной на лестнице разговаривала, консьержка ее видела.

— Алиби у вас, значит, — заулыбался Леня, — это хорошо.

— У мужа тоже алиби, — Александра поджала губы, — на каком-то приеме он был целый вечер, милиция в курсе.

«Да уж знаю я про алиби», — подумал Леня.

— А вот скажите честно, как говорится, не для протокола: мог теоретически муж ее убить? Из ревности, к примеру?

— Из ревности? — Александра рассмеялась, и от этого неожиданно похорошела.

То есть не то чтобы похорошела, но стало не так противно на нее смотреть.

— Там о ревности и речи не шло. Мне Рита сама рассказывала, что они с мужем живут каждый сам по себе, у него полно девиц, ей это по барабану, у нее своя жизнь.

— Ну может, он разводиться не хотел, чтобы деньгами не делиться? Чтобы жена львиную долю не оттяпала при разводе?

— Да какие деньги! — Александра махнула рукой. — Рита говорила, что нет у него никаких денег. Фирмочка — так себе, дохода никакого не приносит. Она его так и обзывала — бизнесмен хренов.

— А она вообще чем занималась? Дома сидела?

— Дома она как раз не сидела, это точно. Но и не работала — в смысле, на службу не ходила. Но все время куда-то уезжала. И не то чтобы в салон красоты или в солярий… То есть это тоже было. Но ведь сразу отличишь по разговору, человек по делу встретиться собирается или так просто, для удовольствия.

— Точно… Так что у нее за дела были?

— Вот про это я не знаю, — открестилась Александра, — врать не буду. Кое-какие денежки у нее, конечно, водились, но небольшие. Это по сравнению со мной они богачами казались. А зарплату мою все время задерживали.

«Стало быть, убивать ее мужу было совершенно незачем, — задумался Маркиз, — а тогда за каким бесом Окунь себе алиби обеспечивал? Странно все это».