|
Последний раз, когда я её видел, была более чем жива. - Сядь. - Брови старого хозяина замка Венти изломились с мукой. - Рассказывай по порядку, Дигвил, дорогой. - Значит, благородный сенор, дело было так… * * * Едва унялось бешено бьющееся сердце. С самого утра оно так и прыгало в груди - когда пошли с детства знакомые места. Здесь она училась ездить на гайто. Здесь купалась с подружками. Здесь ходили по ягоды с нянюшкой. На этот пожжённый грозою остролист лазали с сёстрами, сидеть в удобной развилке, глазеть на большую дорогу, где всегда столько всего интересного! А вот и башни самого замка, кольцо старых стен, обрывистый берег Роака возле самых бастионов - там, знала Алиедора, пролегли подземные ходы и тайные колодцы, так что случись осада, защитники Венти не будут мучиться от жажды. «Сколько ж я не была тут? Четыре года, да, верно, четыре больших круга. Дом, дом, милый дом, как же я, оказывается, по тебе скучала!» Усталый гайто встал у ворот, опустив голову. Выбился из сил, бедняга. Ничего, теперь у тебя будет лучшее стойло и самая лучшая кормёжка и вообще всё, что только есть лучшего в конюшнях моего отца. Тяжёлые створки, как и полагалось, были заперты. Где-то там, внутри, пониже засова - старательно накорябанная ею, благородной доньятой, надпись, повествующая всем встречным и поперечным о том, что Зизика, старшая сестра, есть змея подколодная, ябеда и подлиза. Алиедора чуть улыбнулась воспоминаниям. Нагнулась к окошечку, требовательно постучала. - По какой надобности? - хрипловато осведомился голос привратника, и сердце беглянки заколотилось ещё быстрее. Нет, дома всё осталось по-прежнему, и старый Пенерт на своём месте, в воротной будке. - Это я, я, Алиедора! - Ой, кажется, она сейчас разревётся… - Доньята Али?! - раздалось поражённо. - Ом всемогущий, радость-то какая… да только… - Что «только»?! Засов заскрипел, отъезжая в петлях. - Братец ваш, благородная доньята… сегодня утром прискакали сам-третий… наследник сенора… молодой дон Деррано… дон Дигвил… У Алиедоры вырвалось яростное шипение. Ну конечно. Дура, как она могла решить, будто клан Деррано вот так легко и просто откажется от неё?! Конечно, прислали Дигвила, он-то поумнее. И дорога у него наверняка была как шёлком выстелена. Уж он-то небось с Гнилью не сталкивался! - Так ты пустишь меня или нет?! - Виноват, виноват, благородная доньята Али, стар стал, ослаб, не так расторопен… Створки наконец распахнулись, и Алиедора едва не покачнулась в седле, увидав до слёз знакомый двор замка. Бородатый и седой Пенерт, служивший привратником столько, сколько беглянка помнила себя, заискивающе кланялся и улыбался, не сводя с «молодой госпожи» преданного взгляда. - Когда же приехал… Дигвил? - Да только что, только что, нынче поутру и сразу ж, как я слыхал, к его светлости пошёл… Доньята Али, простите старика, вас на руках носившего, не стряслось ли какой беды? Да, Пенерт был старым и верным слугой. Недоброугодно отвечать таким презрением, хотя мог бы сообразить и сам. - Мой муж тяжко оскорбил меня, Пен. Я вернулась домой. - Ох, ох, как и думал, как сердце-то мне и говорило! - всплеснул руками привратник. |
