Значит, долгие часы, проведенные им на краю бездны, были всего лишь одним мгновением. Однако расслабляться было рано. Даже с опущенной на грудь головой Алладин чувствовал притяжение черного алмаза. Он изо всех сил боролся с магией камня, стараясь не поднимать глаз. Пока это ему удавалось, но надолго сил могло не хватить.

Он закрыл глаза и шагнул вперед. Вскоре его пальцы нащупали шкатулку. Излучение черного алмаза жгло руки. Алладин откинул крышку и достал прямоугольную пластину. Затем схватил шкатулку и швырнул ее с постамента вниз, в ту бездонную пропасть, которая зияла по краям площадки.

Глубокий вздох пробежал по рядам окаменевших воинов. Когда-то они так же, как он, пришли сюда в надежде похитить глиняный талисман, а затем навеки окаменели, не в силах победить могущество камня. Все они были посланниками Шандагоа.

Теперь, когда проклятие черного алмаза исчезло, люди-статуи навеки уснули в своих каменных могилах. Чары, державшие их в страшном подобии жизни, исчезли.

Алладин повернулся и пошел прочь от этой площадки. Он спешил побыстрее добраться до дощатой двери, ведущей в его мир.

Он спустился вниз по лестнице из морской пены, быстро миновал галерею со светящимися стенами и очутился в Тронном зале. Он долго искал заветную дверь, но поиски его не увенчались успехом, хотя он обошел нижнюю галерею несколько раз.

Алладин понял, что дверь исчезла.

Внезапно зал осветился многочисленными факелами, и юноша вновь увидел гиганта с собачьей мордой, сидящего на черном троне. Великан громко смеялся.

- Скажи, Алладин, разве я не был гостеприимен? Я исполнил все твои желания, даже тайные. Ты держишь в руках табличку с моим именем. Но, увы! Я не могу позволить тебе унести ее. Без нее я потеряю власть над вашим миром. Придется ее вернуть. Дай ее мне!

Голова Алладина поникла.

- Ты обманул меня! - горько сказал он.

- Скажем так: я использовал тебя в своих целях. Скажу даже больше. Все эти месяцы я следил за тобой и оберегал тебя, чтобы с тобой ничего не случилось. Я даже пожертвовал ради тебя Галраном! И я добился своего. Неужели ты не знал, что я сам не мог забрать эту табличку? Вход в башню для меня был закрыт, а любого другого останавливал черный алмаз.

- Значит, я помог тебе, вместо того, чтобы... Голос Алладина пресекался от волнения.

- Конечно, – от смеха Черного ифрита каменный пол зашатался. - Раньше я был все- таки уязвим. Но теперь, когда тайна моего имени со мной, я поистине всемогущ. А теперь отдай глиняную табличку мне, глупый маленький витязь!

- Только через мой труп! - выхватил свой меч Алладин.

- Как скажешь, - ухмыльнулся собакоголовый демон.

Чудовищная рука потянулась к нему; Алладин отпрыгнул в сторону и спрятался за колонной. Рука Черного ифрита попыталась его нащупать. Юноша побежал.

От раскатов хохота содрогнулись стены. Неожиданно ловко демон Тьмы схватил Алладина и тут же перестал смеяться.

- Отдай мое имя!

- Ни за что.

Меч Алладина глубоко вонзился в средний палец Черного ифрита, но тот этого даже не заметил.

- Что ж, - внезапно сказал великан, ослабляя захват. - В конце концов, я могу проглотить и тебя, и свое имя. Лучшего места для глиняной пластинки и не найти.

Он поднес руку с Алладином ко рту. От зловонного дыхания юноша чуть не задохнулся. Белоснежные клыки были уже совсем рядом. Пасть открылась, чтобы проглотить его. Алладин с ужасом глядел в красную глотку демона.

Он прикрыл лицо руками. Глиняная табличка царапнула щеку. О, небеса! Спасение находилось в его руках, а он об этом совершенно позабыл. Юноша поднес табличку к глазам, прочел и громко выкрикнул одно лишь слово:

- Одиарха!

Черный ифрит перестал смеяться. Звук, похожий на рычание, вырвался из его глотки.