Тот за
своей, естественно, подписью, без ссылок на фамилию Штирлица, а уж тем
более его агента, переслал сообщение Гиммлеру. Рейхсфюрер ознакомил с этим
донесением Гесса. Гесс собирал по крупицам все материалы, связанные с
русско-английскими отношениями. Он лелеял мечту помирить фюрера с
англичанами. Шифровка Штирлица подвигла его на еще более активные
действия. Гесс поручил Гейдриху запросить возможно больше подробностей из
Югославии. Шелленберг сразу же отправил шифровку Штирлицу. Тот в ответ
попросил шефа дать указание Веезенмайеру оказывать ему, Штирлицу,
максимальную помощь в этой его работе. Такое указание было передано часом
позже.
- Вот что, милый Штирлиц, - сказал Веезенмайер, - пригласите-ка
сегодня на ужин господина Везича. Что вы все один да один, надо бы и о
своих товарищах помнить.
- Слушаюсь...
- Я не отдаю приказа. Приказ продолжать с ним работу я вам отдал
ночью. Сейчас это дружеская просьба.
- Я рад, что вы считаете меня своим другом, штандартенфюрер. Я
горжусь этим. Я умею ценить дружбу таких выдающихся людей, как вы... - Он
заметил в глазах Веезенмайера искорки смеха и нахмурился. - Я не умею
льстить, штандартенфюрер. Наверно, поэтому я до сих пор не получил
повышения в звании.
- Получите, - улыбнулся тот своей открытой улыбкой. - Это я вам
обещаю, Штирлиц. Дней через десять получите...
- Когда вернемся домой?
- Через десять дней Загреб станет нашим домом, Штирлиц. А может,
несколько раньше.
<Ц е н т р.
Веезенмайер сообщил, что в течение ближайших десяти дней Загреб
<станет немецким>.
Ю с т а с>.
Штирлиц, однако, не предполагал, что его сообщение о
<русско-английских контактах> вызовет еще одну реакцию Шелленберга -
неожиданную, странную и столь же молниеносную.
<Штирлицу.
Строго секретно. |