Однако апелляцию необходимо было подать, иначе Адольф мог застрять в тюрьме на всю оставшуюся жизнь. Он обратился к известному юристу, специализировавшемуся на делах такого рода, по фамилии Холландер. В профессиональной среде его уважительно называли «Большой Холландер» («big Hollander»), имея в виду не только внушительный рост и вес, но и большой опыт работы. Этот адвокат, в отличие от Лоуренса Хармона, не был склонен следовать за фантастическими идеями и работал только за плату, причём немалую. Именно для оплаты его услуг Лютгерт и продал стаю охотничьих собак, которой дорожил даже больше, чем домом.

Апелляция была подана 9 июня 1898 года, сделал это помощник «Большого Холландера» по фамилии Кехое (Kehoe). В своём заявлении для прессы он многозначительно объявил, что поданная апелляция представляет собой «фундаментальный документ» объёмом более 4 тысяч слов, который призван привлечь внимание членов Апелляционного суда к нарушению фундаментальных прав Адольфа Лютгерта, таких, как право на непредвзятый суд и получение защиты в суде.

Может быть, труд «Большого Холландера» и впрямь был фундаментален, но он не помог бывшему «колбасному магнату». Апелляция была рассмотрена и оставлена без удовлетворения, хотя эта новость в ноябре того же года прошла уже безо всякого внимания общественности. Новые события оттеснили в массовом сознании на задний план старые сенсации, и Адольф Лютгерт к тому времени стал уже всем неинтересен.

Впрочем, в самом конце того года фамилия Лютгерта вновь замелькала на страницах прессы, хотя повод оказался связан отнюдь не с исчезновением его жены. 22 декабря сосед Адольфа Лютгерта [их дома разделяла буквально сотня метров] и его хороший приятель Майкл Роллингер (Michael Rollinger), выходец из Австрии, был арестован по обвинению в убийстве жены. Многими деталями «дело Роллингера» напоминало «дело Лютгерта», вплоть до того, что Роллингер также занимался колбасным бизнесом [он владел магазином соответствующего профиля].

Несколькими месяцами ранее жена Майкла погибла в результате несчастного случая — так, во всяком случае, казалось поначалу. Её сильно обгоревшее тело было найдено в кровати, и обстановка выглядела так, словно имел место несчастный случай, связанный с поломкой керосиновой лампы. Тело было предано земле, и Роллингер некоторое время весьма достоверно играл роль безутешного вдовца.

Одна из первых публикаций, посвящённая «делу Майкла Роллингера», обещавшему стать новой криминальной сенсацией в масштабах всего Иллинойса.

Затем, правда, выяснилось, что безутешный вдовец неплохо утешается в обществе некоей Лины Хекер (Lena Hecker), привлекательной блондинки из той же австрийской провинции, из которой некогда прибыл Майкл. Затем проницательные члены австрийской общины выяснили, что Роллингер и Хекер близко дружили ещё при жизни жены первого. В общем, в какой-то момент подозрения превысили некий критический предел, и в полицию поступило развёрнутое сообщение от неравнодушных граждан. В полиции до такой степени заинтересовались этой историей, что быстренько организовали эксгумацию тела сгоревшей супруги Роллингера, в результате чего выяснилось, что женщина умерла ещё до пожара, и притом от удушения.

«Дело Роллингера» представляется автору довольно любопытным и, возможно, что когда-нибудь оно сделается темой отдельного очерка. Сейчас же оно представляется интересным в силу многочисленных параллелей тому, что мы видели в «деле Лютгерта», да и сам факт знакомства героев обоих криминальных сюжетов, точнее, антигероев, кажется примечательным.