В том, что это была именно "акция устрашения", которая преследовала цель не причинить максимальный урон, а лишь напугать "Власть предержащих", нас убеждает место и время трагедии. В самом деле, пожар начался лишь в 20 милях от входа в фарватер нью-йоркской гавани – для "Морро Кастл" это всего 1 час хода! Корабль уже находился в зоне видимости с берега… Да, пожар мог напугать и экипаж, и пассажиров, сотворить большой скандал, привлечь к себе внимание журналистов и политиков – и всё это было очень хорошо с точки зрения инициаторов поджога. Но погубить лайнер он никак не мог, поскольку был устроен вне зоны устройств и механизмов, важных для управления и жизнеобеспечения корабля. Кроме того, поджигатели не использовали взрывчатку, а потому изначально не причинили совершенно никаких разрушений. Примерно так могли рассуждать инициаторы этой акции, принимая решение о поджоге.

Однако расчёт террористов не оправдался, и рядовая "акция устрашения" обернулась настоящим кошмаром. Новейшая пожарная сигнализация оказалась отключена, а водяные магистрали, для экономии ресурса корабельных систем, оказались без напора. Поэтому пожар тушить было просто-напросто нечем, и ущерб от него оказался по-настоящему чудовищным – 134 человеческих жизни и гора искорёженного металла, не подлежащая восстановлению.

Вся совокупность обстоятельств, связанных с последним рейсом "Морро Кастл", убеждает нас в том, что причина случившегося – отнюдь не тривиальное возгорание шкафа с письменными принадлежностями, который, вообще-то, как мы уже выяснили, никак не мог воспламениться сам собою. Пожары на других американских кораблях, также произошедшие в ночь с 8 на 9 сентября 1934 г. в Карибском бассейне, указывают на чётко скоординированные действия группы людей, действовавших по общему плану. Путаница в документах лиц, якобы поднявшихся на борт "Морро Кастл" в Гаване, представляется чем-то более серьёзным, нежели обычная небрежность персонала. Ведь кто-то же предъявил документы Памелы Шарротт, которые были зарегистрированы в судовой росписи, в то время как сама Памела осталась в Гаване. Ведь исчез без следа таинственный Гарри Липскомб, прошедший таможенный контроль в Нью-Йорке, но так и не поднявшийся на борт "Морро Кастл" перед отплытием лайнера в последний круиз (скорее всего, поднявшийся, но уже под другим именем). Ведь кто-то же стрелял из пистолета во время пожара, но кто именно и в кого, так и осталось невыясненным. В истории с пожаром на "Морро Кастл" сохраняются многочисленные "зоны умолчания", и думается, что это неспроста – ответственные американские должностные лица прекрасно поняли, с чем они имеют дело. Не случайно ведь на протяжении 14 дней по требованию руководителя ФБР Гувера действовал запрет на авиасообщение с Гаваной, и американским кораблям рекомендовали не заходить в кубинские порты. Чего боялись американцы? Терактов и провокаций, которые могли устроить кубинские троцкисты и коммунисты для демонстрации солидарности с бастующими американскими рабочими.

И вот ведь интересное совпадение – 22 сентября 1934 г. забастовка профсоюза текстильщиков Восточного побережья закончилась полным поражением бастующих, а на следующий день – 23 сентября – Гувер снял запрет на авиаперелёты в Гавану!

Тут возникает вполне обоснованный вопрос: почему причастные к расследованию причин пожара официальные лица не вскрыли упомянутые «области умолчания», не назвали вещи своими именами, а напротив, как будто бы даже постарались замаскировать истинные причины возгорания, списав случившееся на совершенно нереальное самовоспламенение писчей бумаги в шкафу? Думается, тут работали соображения политической целесообразности.