Это очень важно!
— Ну, все я не помню. Значит, вспорол я банку, собрался «довганевку» по стаканам разлить. А тут, вот вспышкой помню, ироде как три бабы заходят.
— Без стука?
— А чего стучать, двери у меня завсегда открыты для хороших людей.
— А те три девушки были хорошие? Как выглядели? Во что были одеты?
— Смутно.
— Что смутно?
— Помню смутно. Вроде как зашли, на стол — пузырь коньяку. Выпить, говорят, охота. А негде и не с кем. Можно ли с нами? А чего, отвечаю, нельзя? Можно. На халяву всяк горазд. Я «довганевку» в сторону. Она никуда не уйдет: без ног. Ха-ха... А по стаканам — коньячишко дармовое. По глотку на шестерых. А они вторую на стол.
— В вашей комнате бутылок из-под коньяка не нашли.
— Не могу знать. Может, с собой бабы взяли? У нас на углу тару принимают по сто рублей за бутыль. Может, сдали.
— Может.
Вот я и думаю. А что, если те бабы какой херни в коньяк подсыпали?
— Медэкспертиза подтвердила, что пили вы водку «довганевка» и коньячный спирт.
— Во, а я что говорю?
— Но ни распространенного в таких случаях клофелина, ни других веществ, которые могли бы вызвать потерю памяти, не обнаружили в крови ни у вас, ни у ваших подруг.
— Подруг... Им знаешь, кто подруга?
Ну, вы не забывайтесь, Авдеев. Поподробнее про тех трех дам.
Да не помню я более, гражданин следователь, ни хрена. Как в тумане все. Три бабы. Модно одетые. Молодые.
— Могли бы их узнать?
— Да. В смысле нет. Силуэт только вижу. А дале все как в дыму.
Ладно. На сегодня все. Идите в камеру. Вспоминайте. Если что вспомните, проситесь на допрос.
26 МАРТА. СВЕЖАЯ КРОВЬ.
ПОЛКОВНИК БОБРЕНЕВ
Среда как среда. С утра анализировал материалы о хищениях оружия в воинских частях Хабаровского края, потом подготовил для Генерального справку по делу «Роскомдрагмета», созвонился со старшим следователем по особо важным делам при Генпрокуроре Русланом Тамаевым. Он уважал этого лобастого, упрямого и независимого «важняка», в чем-то они, наверное, даже были похожи. Хотя Тамаев — плотный, коренастый, Бобренев — сухой, жилистый, поджарый. А хватка у обоих бульдожья. Если видят свою правоту, верят в нее, никто не оттянет от дела, со следа не собьет.
Ну, со следа, это фигурально говоря. Давно уже остались далеко позади времена, когда работал молодой военный следователь в далеких гарнизонах, расследовал тяжкие преступления против личности, хищения в особо крупных размерах. Вначале перевели в Москву в Главную военную прокуратуру. А потом новый Генеральный переманил старшим помощником по особым поручениям. Не генеральскими лампасами переманил, возможностью более широко смотреть на вещи, анализировать преступность в масштабе страны. Была мысль у кандидата юридических наук Бобренева написать на обширном материале докторскую по серийным убийствам, да стало скучно. Живая работа увлекла. Вот и сейчас он заканчивал справку по прецедентным преступлениям минувшей недели для Совета безопасности.
В четверг по просьбе Рыбкина надо будет ему ту справку направить. Копии Генеральному и всем его замам.
Это была самая интересная часть его еженедельной работы: управления направляли ему справки в рамках своей компетенции, он их во вторник систематизировал, а в среду и четверг набирал сразу на компьютере справку. Выходило страниц пятнадцать. Никакой воды. Только примеры, выявленные новые тенденции и предложения.
Пока заканчивал справку, глядь, а уж скоро столовая закроется.
Одному есть, однако ж, не хотелось. Созвонился с главным специалистом Управления специальных операций полковником Патрикеевым:
— Ерофеич, может, рыбки какой с салатом овощным съедим? Знаю, ты столовую игнорируешь, в форму перед командировкой входишь, но в порядке исключения?
— В порядке исключения можно. |