– Однако было бы полезно вместе с ними отправить запись вашего обращения, – добавил Пирбазари. – Особенно если оно убедит их в том, что вы перешли на нашу сторону благодаря воздействию ангелов. Может быть, тогда Пакс больше не станет посылать к нам шпионов.

Коста кивнул:

– Я к вашим услугам.

– Какой богатый материал для любителей покопаться в собственной душе, – фыркнув, заметил Ханан. – Ангелы делают людей хорошими; и вот они обращают Джереко против Пакса. Интересно, что скажут Адъюторы?

– Ты знаешь, что они скажут, – ответила Орнина. – Корень всех зол в любви к деньгам.

– Да, они скажут именно так. – Ханан чуть подался вперед, чтобы посмотреть на Косту. – Так что делают ангелы, Джереко? Подавляют любовь к деньгам?

– Ну… – Коста замялся, гадая, стоит ли говорить об этом именно сейчас. Но если не сейчас, то когда? – Если честно, я думаю, что они воздействуют на более глубокие слои разума.

– Похоже, вам известно нечто, о чем не знаем мы, – сказал Форсайт, пристально глядя на него.

– У меня есть теория, – ответил Коста. – Не о том, что представляют собой ангелы, а об их влиянии на человека.

– Я думала, что они внушают человеку добро, – озадаченно произнесла Чандрис.

– Они никому ничего не внушают, – возразил Коста. – Они дают нам возможность проявить свои лучшие качества. Ангелы помогают человеку выбраться из своей скорлупы и открыться навстречу другим людям, подавляя основной фактор, способствующий замкнутости и эгоистичным устремлениям.

– Любовь к деньгам? – предположил Ханан.

– Изначальную порочность человеческой натуры? – циничным тоном добавил Пирбазари.

Коста покачал головой:

– Страх.

За столом ненадолго воцарилось молчание.

– Страх, – ровным голосом повторил Форсайт.

– Но страх – это не зло, – растерянно возразила Орнина.

– Я не называл его злом, – ответил Коста. – Я сказал, что он концентрирует внимание человека на самом себе, отвлекая его от окружающих. В результате человек становится себялюбивым; а себялюбие, зашедшее слишком далеко, провоцирует то, что мы называем антиобщественными и преступными склонностями.

– Уж не говорим ли мы на разных языках? – спросил Форсайт, хмурясь. – Страх – это вполне здоровый элемент инстинкта самосохранения.

– Только если речь идет о непосредственной опасности, которая заставляет организм выбрасывать в кровь адреналин, – заметил Коста. – Но вряд ли ангелы вызывают подобную физиологическую реакцию.

– Так что же вы имеете в виду? – спросил Форсайт.

– Я говорю о назойливых маленьких страхах, которые преследуют нас всю жизнь, воздействуя на наши повседневные поступки, – объяснил Коста. – О маленьких страхах, которые заставляют нас уходить в себя. Страх потерять работу или друга. Опасение, что тебе не хватит денег, если ты вдруг заболеешь. Страх боли. Страх выглядеть дураком.

– О да, это мне знакомо, – пробормотал Ханан.

– Неужели? – возразил Коста. – Вы уверены? Вы взяли Чандрис на корабль, прекрасно зная, что она явилась обокрасть вас. Если бы это произошло, вы бы стали посмешищем для всех охотников. Но разве это вас тревожило?

– Но… – Ханан бросил на Орнину хмурый взгляд.

– А ты боялась довериться им, – продолжал Коста, повернувшись к Чандрис.