Когда дверь вновь закрылась, я смогла лишь уставиться на него с разинутым ртом.

– Ты только что вытолкнул полковника Холифайра за борт.

– Жить будет, – мой отец снова взял чашечку чая и отпил небольшой глоток, словно он постоянно вышвыривает (в буквальном смысле!) людей со своего дирижабля. – Он ангел. Он умеет летать. Но возможно, он научится на своей ошибке, и в следующий раз ему не хватит дерзости так неуважительно разговаривать с архангелом. Он, может, теперь и Мастер Дознаватель, но я по прежнему выше его рангом. Когда у него в голове прояснится, он вспомнит об этом.

– Может быть, – сказала я. – Но я не уверена, что он настолько здравомыслящий.

– Может, и нет, но тогда Первый Ангел напомнит ему, где его место. И где моё. Я об этом позабочусь, – он поглаживал свой подбородок. – Но дело не только в эго полковника Холифайра. Ситуация даже хуже, чем я думал. Ева Дорен сбежала в одно время с Драгонсайром. Это даёт полковнику Холифайру всё вооружение, которое ему нужно. Совпадение времени слишком подозрительное; это делает твоего мужа причастным. Но и это не самая большая наша проблема. Нет, самая большая наша проблема – та, кто связывает Драгонсайра и Еву Дорен: ты. Это расследование теперь сводится уже не к одному ангелу предателю. Всё уходит корнями глубже. Намного глубже. Полковник Холифайр копает под тебя , Каденс.

– Всё это лишь косвенные улики… ну, я даже не могу назвать их доказательствами, – я вскинула руки. – Это просто паранойя.

– Да, это так, – согласился отец. – Но паранойя – это мощная сила, которая в настоящее время безраздельно властвует в Легионе Ангелов. Полковник Холифайр не успокоится, пока Драгонсайр не будет взят в плен – и ты тоже, если он добьётся своего. Он будет копать и копать, пока не найдёт способ осудить тебя. Самое худшее ещё впереди.

– Должен же быть какой то выход из этой ситуации. Побег.

– Ты хочешь сбежать?

Тяжёлый вздох сотряс мою грудную клетку.

– Иногда отступление – это единственный оставшийся путь.

– Только не в этот раз. Ты не можешь убежать, Каденс. Если ты это сделаешь, тебя заклеймят предателем, как и Драгонсайра.

– Мне всё равно, как они меня назовут. Я знаю правду.

– Возможно, для тебя не имеет значения, что думает Легион, но для Неро это действительно важно. Если ты убежишь, он окажется сыном двух вероломных ангелов. Он станет изгоем. Путь к становлению ангелом будет навсегда закрыт для него.

Я сердито посмотрела на него.

– Неужели ты всерьёз думаешь, что после всего, что сделал Легион, после того, как он предал нас, я захочу, чтобы мой сын вступил в его ряды?

– Но Неро должен  вступить в Легион. И он должен стать ангелом. Ты же знаешь, Каденс. Неро нуждается в Нектаре богов, чтобы получить силы и защитить себя от магических охотников, которые до сих пор выслеживают и убивают потомков Бессмертных. И ему нужен этот Нектар, чтобы изменить его магию, скрыть её от тех охотников.

Те же самые охотники убили мою мать, одну из немногих Бессмертных, которым удалось пережить массовое уничтожение её вида.

– Но если ты сбежишь с Драгонсайром, тебя тоже заклеймят как предателя, – сказал мой отец. – Ты разделишь его позор. И Неро тоже. Мы не можем этого допустить. Неро должен  стать ангелом.

– Дело не только в охотниках, – осознала я. – Ты что то знаешь. Что то насчёт Неро.

– Знаю.

– Скажи мне.

– Это не лучшая идея.

– Мы уже давно миновали стадию хороших идей, пап. Остались только плохие, – я слабо рассмеялась. – И Неро – мой сын. Мне нужно знать, что тебе о нём известно.

– Хорошо, – согласился он.