|
Убрал затекший палец со спускового крючка. — Ушла вроде, — сипло сказал он, прокашлялся. — Ушла? — Да, — отозвался Ворожцов, глядя на экран. На лбу у него выступил пот. — Ты нормально? — спросил Тимур. — Сойдет. — Ворожцов осторожно подвигал перевязанной рукой. — Аж рана заболела. Как почувствовала, зараза. — Я слышал о таком, — кивнул Тимур. — Психомоторика, что ли… — Сам ты психомоторика, — проворчал Ворожцов, переключая ПДА на детектор. — Пойдем, землянку проверим. Лачугу обследовали больше для галочки, чем с реальной надеждой на то, что прибор окажется в ней. Избенка дышала на ладан, и Тимур даже не рискнул забираться внутрь: только пригнулся, держась за остатки крылечного козырька, и посветил фонариком в просевший вход. — Там мне одному не развернуться, не говоря уж о троих ученых, — разгибаясь, сказал он. — И аномалии никакой не видно. Ты напутал, что ли? — Аномалия есть, — ответил Ворожцов, показал четкую точку на детекторе. — Ты не заметил, наверное. — Да вроде фонариком светил. — Если электрическая, то в свете ее, наоборот, хуже видно. Тимур выключил налобник и снова нагнулся. Дал глазам привыкнуть, всмотрелся. Где-то в глубине развалившейся избенки действительно кружили несколько мерцающих огоньков, слегка разгоняя тьму. Только в отличие от желтых, которые вились над огненными скороварками, у этих был голубоватый оттенок. — Да, похоже на электрическую, — обернулся он. — Но, насколько я понимаю, это никак не наш вариант? — Не наш, — согласился Ворожцов. — Методом исключения получается… Он указал на соседний дом с верандой. Лезть через одряхлевшие дворовые постройки и раскисшую канаву возле перекошенной ограды было опасно. Тимур решил обойти с улицы. Они вернулись на дорогу, прошли метров пять и остановились перед железными воротами. Не крепость, но дверь вполне надежная. Жестяной забор по обе стороны давно проржавел и изогнулся, хотя прорех в нем не было. Тимур дернул калитку. Заперто. Он отошел от ворот и пнул ногой крайнюю секцию забора. Громыхнуло. Рыжая труха сыпанула на землю, но забор устоял. Мало того: острый железный край отошедшего листа едва не пропорол ботинок. — Огрызается. Тимур отступил на шаг и с размаху врезал каблуком в самый центр ржавого листа. Звук получился громче, трухи осыпалось больше, ногу отпружинило сильнее, но результат оказался все таким же — нулевым. — Хватит долбить, — сказал Ворожцов и двинулся вдоль забора. — Наверняка есть какой-нибудь лаз. — Ищи свой лаз, — обронил Тимур и в третий раз саданул по строптивой секции, вложив в удар весь свой вес. Нога провалилась вместе со слетевшим листом, и Тимур чуть не вписался лбом в поперечину. В последний момент успел выставить руку и ухватиться за соседнюю секцию. |
