|
Она делает то, что ей скажут, чего не можешь сказать ты о своей жене. Типичный для Нерона выпад. Похоже, у него отсутствовал самоконтроль, предупреждаю-щий, что о некоторых вещах лучше умолчать. «Я должен соблазнить ее, – в ярости подумал Ан-тоний. – Что за жизнь она ведет, будучи замужем за этим болваном!» – Приведи ее на обед сегодня вечером, Нерон, – весело предложил Антоний. – Считай это экономией денег – до утра не надо будет посылать твоего повара на рынок. – Благодарю, – ответил Нерон, выпрямляясь во весь свой непропорционально высокий рост. Придерживая левой рукой складки тоги, он торжественно удалился, оставив Антония в ве-селом настроении. Вошел Планк с выражением ужаса на лице. – Edepol, Антоний! Что здесь делает Нерон? – Помимо того, что оскорбляет всех, кто попадается ему на глаза? Готов спорить, он так вел себя у Секста Помпея, что ему указали на дверь. Можешь прийти сегодня на обед и получить удовольствие от его компании. Он приведет с собой жену, с которой они, наверное, два сапога пара. Кстати, а кто она? – Его родственница, причем довольно близкая. Ее отцом был некий Клавдий Нерон, усы-новленный знаменитым плебейским трибуном Ливием Друзом, следовательно, ее зовут Ливия Друзилла. Нерон – сын родного брата Друза, Тиберия Нерона. Конечно, она наследница – в се-мье Ливия Друза куча денег. Когда-то Цицерон надеялся, что Нерон женится на его Туллии, но она предпочла Долабеллу. Худший муж почти во всех отношениях, но, по крайней мере, он был веселым человеком. Разве ты не вращался в тех кругах, когда Клодий был жив? – Вращался. И ты прав, Долабелла был хорошей компанией. Но ведь не Нерон стал причи-ной твоего ужаса, Планк. Что случилось? – Пакет из Эфеса. Мне тоже пакет, но твой от твоего кузена Каниния, так что в нем, навер-ное, больше новостей. Планк с горящими от нетерпения глазами сел в кресло клиента напротив Антония, сидев-шего за столом. Антоний сломал печать, развернул письмо своего кузена и стал медленно читать, хмурясь и бормоча проклятия. – Хорошо бы, если бы больше людей приняли подсказку Цезаря и начали ставить точку над первой буквой нового слова. Я теперь это делаю. Так делают Поллион, Вентидий и, к сожа-лению, Октавиан. Это позволяет очень быстро прочитать даже длинный свиток. Он вернулся к чтению, наконец вздохнул и положил свиток. – Как я могу быть одновременно в двух местах? – спросил он Планка. – По праву я должен находиться в провинции Азия, отражая атаки Лабиена, а вместо этого вынужден сидеть ближе к Италии и держать легионы под рукой. Пакор наводнил Сирию, и все мелкие царьки поспешили связать свою судьбу с парфянами, даже Амблих. Каниний говорит, что легионы Саксы сдались Пакору. Сакса был вынужден бежать в Апамею, а потом отплыл в Киликию. С тех пор никто о нем не слышал, но идет слух, что его брат был убит в Сирии. Лабиен спешит захватить Киликию Педию и восточную часть Каппадокии. – И конечно, восточнее Эфеса легионов нет. – Боюсь, и в Эфесе их не будет. Провинция Азия должна будет защищаться сама, пока я не разберусь с положением в Италии. Я уже написал Канинию, чтобы он привел легионы в Маке-донию, – мрачно сказал Антоний. – Это твое единственное намерение? – бледнея, спросил Планк. – Определенно. Конец этого года я решил посвятить Риму, Италии и Октавиану, поэтому до конца этого года легионы будут стоять лагерем вокруг Аполлонии. Если станет известно, что они на Адриатике, это скажет Октавиану, что я намерен раздавить его, как клопа. – Марк, – простонал Планк, – все уже сыты по горло гражданской войной, а то, о чем ты говоришь, – это гражданская война! Легионы не будут драться! – Легионы будут драться за меня, – ответил Антоний. |
