|
- В чем дело? - спросил Бийо. - Дело в том, что по мосту Людовика Пятнадцатого прохода нет. - А по набережным? - По набережным тоже. - А через Елисейские поля? - Тоже нет. - В таком случае вернемся назад и пройдем по мосту Тюильри. Предложение звучало вполне разумно, и толпа, последовав за Бийо, показала, что доверяет ему, однако у сада Тюильри на набережной сверкали сабли. Там расположился эскадрон драгунов. - Черт возьми, - прошептал фермер, - куда ни сипишь, всюду эти проклятые драгуны! - Сдается мне, дорогой господин Бийо, что мы попали в ловушку, - сказал Питу. - Ерунда, - отвечал Бийо, - невозможно поймать в ловушку пять или шесть тысяч человек, а нас здесь никак не меньше. Драгуны медленно, но верно приближались. - У нас еще осталась в запасе Королевская улица, - сказал Бийо. - Ну-ка, Питу, пошли. Питу следовал за фермером как тень. Но у заставы Сент-Оноре улицу перегораживала цепь солдат. - Ну и ну! - воскликнул Бийо. - Пожалуй, ты прав, друг Питу. - Хм! - только и сказал в ответ Питу. Но горечь, звучавшая в его голосе, показывала, что он дорого бы дал за то, чтобы оказаться неправым. В самом деле, принц де Ламбеск ловким маневром окружил зевак и мятежников, число которых доходило до шести тысяч и, перекрыв проходы по мосту Людовика XV, по набережным, по Елисейским полям, по Королевской улице и по улице монастыря Фельянтов, создал некое подобие огромного стального лука, тетивой которого являлась стена сада Тюильри, которую было трудно одолеть, и решетка Разводного моста, одолеть которую было почти невозможно. Бийо оценил положение: оно было дурно. Однако, будучи человеком спокойным, хладнокровным и в минуты опасности весьма изобретательным, он огляделся и, заметив на берегу реки кучу бревен, сказал: - Есть у меня одна мысль, Питу. А ну-ка, пошли. Питу, не спрашивая у фермера, какая именно мысль осенила его, последовал за ним. Бийо направился к бревнам и ухватился за одно из них, бросив Питу: «Помоги мне». Питу поспешил на помощь, опять-таки не спрашивая, в каком именно деле эта помощь требуется; он настолько доверял фермеру, что спустился бы вслед за ним в ад, не обратив внимания ни на длину лестницы, ни на глубину пропасти. Папаша Бийо взялся за бревно с одного конца, Питу с другого. Оба возвратились на набережную с грузом, который с трудом смогли бы поднять пять или шесть обычных людей. Сила всегда вызывает у народа восхищение, поэтому, как ни тесна была толпа на площади, она раздвинулась, чтобы пропустить Бийо и Питу. Затем многие сообразили, что эти двое действуют в общих интересах, и несколько человек стали прокладывать дорогу нашим героям, идя перед ними с криком: «Расступитесь! Расступитесь!» - А все-таки, папаша Бийо, - спросил Питу, когда они одолели шагов тридцать, - долго мы будем так идти? - До решетки Тюильри. - О! - выдохнула сразу все понявшая толпа и раздвинулась еще шире. Питу поглядел вперед и увидел, что от решетки его и Бийо отделяют еще шагов тридцать. - Дойду, - изрек он с пифагорейской немногословностью. |
