– А вдруг там невидимки? – не удержался бывший гимназист.

Выражение профессорской физиономии ему чрезвычайно понравилось.

7

Ко всему привыкаешь, даже к тому, что кофе приходится пить в поднебесье. Почему бы и нет? Столик, невесомая чашечка, приятный дух, автомат рядом, подмигивает разноцветными лампочками. Правда, к запаху кофе в нагрузку идет ядреная химия. На этот раз «такси» мы заправляли вместе, колобок доверил мне держать шланг.

Разобравшись, мы и заварили кофе. Бенар сообщил, что где то должен быть холодильник с консервами длительного хранения, но я остерегся. Дотерпим до Земли.

Остальной личный состав я отправил в здешний бокс – приводить себя в порядок. Фогель после всех наших приключений очень напоминала персонаж комиксов, а форма Антека, странного парня, смотрелась вообще дико. В чемодане, терпеливо ждавшем в багажнике, я нашел брюки и рубашку. Поляк пытался протестовать, но я вызверился и подавил бунт в зародыше.

Профессор тем временем не отлипал от прибора. Как он пояснил, это и есть быстродействующая счетная машина, которыми занимается его земляк Виммер. Маленькая, конечно, но работает.

– Будем исходить из того, что у Тауреда имеется два высотных самолета, – наконец, изрек он. – Господин Земоловский говорил именно о двух.

– У Британии, – вздохнул я. – Какой еще к дьяволу Тауред!

Колобок кивнул.

– У Британии. Я не военный, но если верить информации, которая у меня есть, они способны перекрыть подходы к острову со стороны побережья. Это, собственно говоря, дальние разведчики. На высоте 15 километров нас непременно заметят. И перехватят… Господин Корд, нам нужно именно к англичанам?

Я пожал плечами.

– А куда? Во Франции нас уже ждут, в Рейх, спасибо, не хочу, а в Венгрии или Италии не обойдется без большого шума. К Сталину, что ли?

– В Исландию, – неуверенно проговорил он и вновь уткнулся в экран.

Такое я даже не стал комментировать. Дания нам ничем не обязана, а вот с Британией у нас договоренности еще с прошлой войны. И нешуточные. Нации сестры – лирика, но без нашей армии им не победить.

– А что, если.

Колобок нахмурился и принялся давить на кнопки. Я решил не мешать, тем более из дверей показалась Фогель. Новый брючный костюм чрезвычайно ей шел, впечатление не портили даже странного вида тапочки на ногах. Я вздохнул и невольно отвел взгляд. Послать бы все подальше, вернуться на недельку другую в Ламотт Бедрон!

Она подошла, но садиться не стала.

– Господин Корд, можно вас?

Я почувствовал себя скверно. Конечно, «Норби» не для чужих ушей, но «господин», да еще на «вы»!

Мы отошли подальше от занятого делом колобка. Я оглянулся, взял ее за плечи.

– Свет горит, Норби, – бледно улыбнулась Анна. – Тебе надо было выключить его раньше.

Проглотил и это. Свет горит, но она совсем рядом, от нее пахнет свежей кожей и чуть чуть знакомыми духами.

– Я слушала радио. Пока мы с тобой развлекались, кое что произошло.

На язык так и просилось: «Ну, и дьявол с ним!», но я осекся, наткнувшись на ее взгляд. Фогель права, ничего еще не кончилось. Эх!

Он был одиноким ковбоем,

Отважным, надежным, простым,

И храброе, верное сердце

Он отдал глазам голубым.

* * *

– Давай угадаю, – предложил я, пытаясь привести мысли в порядок. – Советы и Польша подписали мир? Знаешь, об этом я подумаю завтра.

Анна поморщилась.

– Можно и завтра, тем более мир еще не подписали. А вот Фелициан Славой Складковский побывал вчера в Берлине.