Про Леграна мисс Фогель ничего не знает – и не должна знать. На предателя она вышла из за провалов своей агентуры. Окно на границе, за которое отвечали «Ковбои», кто то сдал немцам. Следы вели к одному из помощников мисс Виктории, но он исчез, сама начальник штаба убита, а я даже не представляю, кому теперь можно верить. Анна Фогель ненавидит Рейх, захвативший ее страну. Но кто сказал, что предатель работает именно на Гитлера? Провалы агентуры – не доказательство, всего лишь симптом.

Впрочем, один ответ я знал. Кому можно верить?

Никому!

* * *

– Но почему сейчас? – не выдержал я. – Почему не подождали начала войны? Только тогда и следует громить чужую разведку.

Мисс Фогель взглянула удивленно.

– Война уже идет, мистер Корд!

Я чуть не спросил: где?! Потом задумался. Кому в Европе нужны поляки? Их уже приговорили и списали в утиль. Все ждут, когда навстречу РККА выступит Вермахт, тогда и начнется настоящая Большая политика.

– Но. «Ковбои» не занимались Польшей!

Мисс Фогель покачала головой:

– Они могли узнать о тех, кто Польшей занимается.

Кубики лежали беспорядочной кучей, но я попытался расставить их по порядку. Легион Свободы, самолеты новых моделей, противотанковые орудия, Красная армия, буксующая на подступах к Варшаве.

– Кто то желает затянуть войну. Сталину это невыгодно, Гитлеру тоже. Французам и британцам, в принципе, все равно. Кто остается?

– Не знаю, – спокойно ответила она. – Зато знаю, кто вышел на связь с мисс Викторией незадолго до ее убийства. Это некая пожилая дама, участница Великой войны – и тоже разведчица. В прошлом – точно, сейчас – неизвестно. Тогда она работала на французов, на капитана Ладу.

– И как звать старушку?

Анна Фогель улыбнулась.

– Старушка очень осторожна. В мемуарах Ладу называет ее Иволгой. Ни фамилии, ни имени. Вероятно, она осталась в разведке и после войны.

Я попытался вспомнить. Ни о какой Иволге Николя Легран не писал. Зато. Зато два пустых столбца в таблице «замечательных» – это профессор биолог и. И некая Марта Ксавье. Не просто «замечательная», а еще и с восклицательным знаком!

На всякий случай следует пополнить список. Бенар, певица, Иволга, Марта Ксавье.

* * *

Анна Фогель ушла. После нее остался легкий запах духов, совсем других, чем у той, что пела о Перпиньяне. На миг мне стало обидно за неизвестную девушку из «Старого Жозефа». Может, она просто певица со своими маленькими радостями и печалями. Обычная парижская бабочка с яркими крыльями. А вот мисс Фогель никак не бабочка, она Мухоловка, она Сестра Смерть. Менее всего хотелось иметь с ней дело, однако не бывает отбросов, есть кадры. Решение о предоставлении ей американского гражданства принималось на самом самом верху.

ФДР недавно обмолвился об одном банановом президенте: «Может, он и сукин сын, зато он наш сукин сын».  Фогель – террорист и убийца, но.

В эту ночь я очень боялся, что мне приснится Николя Легран. При жизни не снился никогда, теперь же приходит во сне – мертвый, с пустыми глазами и пожелтевшим лицом. Молчит, смотрит, словно сквозь меня. Не уходит. И я начинаю понимать, что призрак не он, а я сам. И это мне нет покоя. На этот раз повезло, не иначе парижский ветер унес прочь кошмары. Я увидел большой южный город, где много пальм, собак и пыли. Морская пехота чеканит шаг по брусчатке, мрачная толпа заполнила тротуары, вот вот просвистит первый камень, прогремит первый выстрел.

Мы не боимся. Мы – морская пехота.

Манагуа, горячий апрель 1927 го. Очередного местного сукиного сына свергли, вместо него выскочили, словно из под земли, еще трое.