Не с Марса, точно. Но и не из привычного мира.

* * *

А еще его поразил тир. Каким ему быть на подземном объекте? Маленьким, понятно, едва ли больше спортивного зала. В таком только из мелкашек стрелять и, может, из пистолета. Не угадал! Тир оказался даже меньше спортзала, зато с готовой «боевой частью»: окопы для стрельбы лежа и стоя, полевые укрытия и даже бугорки, поросшие травой. Все, понятно, не настоящее, но очень похожее. А на месте мишеней, всего в метрах десяти – стена, не каменная и не бетонная. Больше всего это напоминало застывшую манную кашу, кое как обрезанную ложкой. Бывший гимназист, понятно, удивился. Куда стрелять то? И как? Мара лишь посмеялась и открыла боковую дверь. А там – оружие, самое разное, стеллаж за стеллажом.

Руки сами потянулись к немецкому «маузеру». Знаком! Auf die Position! Ziel! Feuer!

Оружие пришлось вначале разобрать, потом собрать, зарядить, затем все то же в обратной последовательности. Мара наблюдала внимательно, но замечаний не делала, молчала.

И, наконец, стрельба. Сперва самое простое: три цели в позиции лежа. Но какие цели, до «манной каши» бутылкой докинуть можно! Но девушка негромко скомандовала: «Loslegen!»  – и тир исчез. Вместо него – поле до самого горизонта, синее небо – и мишени среди высокой травы.

Feuer!

Винтовка стреляла по настоящему, отдача била в плечо, мишени падали. Сначала стрелял лежа, потом с колена, затем мишени стали двигаться. Перезарядить, вытереть пот со лба, нащупать взглядом следующую цель…

Feuer! Feuer!

А потом тир вернулся, а на «манной каше» засветилось табло с результатами. Гордиться особо нечем, но – отстрелял, пересдавать не придется.

После чистки оружия (Мара дышала над самым плечом), девушка отправила его в душ, пообещав, что в следующий раз вместо мишеней будут солдаты. Форма и знаки различия – по его желанию. Хоть зулусы в набедренных повязках.

Потом сказка, пусть и страшноватая, кончилась, и они пошли в спортзал. Антеку Виллану почему то подумалось, что светлая госпожа желает показать ему, сирому и недостойному, что может и умеет она сама.

А ведь может. И умеет!

* * *

– Скучал? – Мара подбежала к нему, по пути играючи сделав два кувырка. – Теперь я в душ, а ты – в столовую, свари два кофе. Мне – мокачино. Сам не заблудишься?

Исчезла.

Бывший гимназист спрятал сложенную распечатку в нагрудный карман синей пижамы и отправился исполнять. Не заблудится, недаром материалы по объекту «Плутон 1» изучал!

И вот теперь они пили кофе. От девушки пахло свежестью и травами. Костюм пижаму она успела сменить.

– Ты это нарочно, – констатировал он, допив свой эспрессо до половины. – Скучно без зрителей?

Зеленые глаза взглянули серьезно.

– А ты как думал, Антек малыш? Два года назад я и ходила с трудом. Заучивала страшные слова: ревмокардит, остеохондроз. И тратила последние деньги на санатории, только не очень помогало.

Он не поверил и. Поверил! Здесь, под землей, все было тайной – и техника, и люди. Но техника – всего лишь металл.

– А ты неплохо стреляешь, парень. С этого дня – работа в тире, не меньше двух часов. Но. Не это главное.

Отставила чашку подальше, накрыла его ладонь своей.

– А давай ка подумаем вместе, Антек малыш!

* * *

– Я никому не верю, парень, работа такая. И тебе не верю, уж извини. Представим – только представим! – что ты сказал правду. Давай сделаем следующий шаг. Ты не за поляков и не за русских. Ты – террорист, ты ехал в Варшаву. Зачем?

– А зачем нужен террорист в Варшаве, Мара? Это называется.