— Эй, эй! — выкрикивали где-то вдали.

 И другой голос, идущий сверху, вторил:

 — Эй, эй!

 Господин Дюдуи засмеялся:

 — Послушайте, Ганимар, что это, вы решили сделаться трубочистом?

 Инспектор выполз из чрева камина. Лицо его, одежда почернели от сажи, в глазах появился горячечный блеск. Он был неузнаваем.

 — Ищу ЕГО, — проворчал Ганимар.

 — Кого?

 — Арсена Люпена. Арсена Люпена и его подругу.

 — Ах, так? Уж не воображаете ли вы, что они спрятались в каминной трубе?

 Ганимар поднялся, приложил к манжете своего начальника пять угольно-черных пальцев и глухо, с бешенством произнес:

 — А где, вы думаете, они могут быть, шеф? Ведь должны же они где-то быть! Они такие же живые существа, как мы с вами, из мяса и костей. Люди не умеют превращаться в дым.

 — Конечно, нет, они могут просто уйти.

 — Как? Как? Дом окружен. Даже на крыше мои агенты.

 — А соседний дом?

 — Он никак не сообщается с этим.

 — А квартиры на других этажах?

 — Я знаю всех жильцов: те никого не видели. И никого не слышали.

 — Вы уверены, что знаете всех?

 — Всех. За них поручился консьерж. К тому же из предосторожности я поставил по агенту в каждой квартире.

 — И все-таки надо бы его поймать.

 — Я тоже так говорю, шеф, я тоже так говорю. Надо, а значит, будет сделано, потому что оба они здесь. Они просто не могут здесь не быть. Будьте спокойны, шеф, если не сегодня, то завтра я их поймаю. Останусь тут ночевать! Ночевать останусь!

 Он и правда там заночевал и на следующий день тоже, и через день. Когда прошло три полных дня и три ночи, инспектор не только не поймал неуловимого Люпена и его столь же неуловимую подругу, но и не смог обнаружить ни малейшей зацепки, позволяющей построить хоть какую-нибудь версию происшедшего.

 Именно поэтому его первоначальное мнение ничуть не изменилось.

 — Раз нет никаких следов, значит, они здесь!

 Может быть, в глубине души он не был столь сильно в этом убежден. Однако признаваться не желал. Нет, тысячу раз нет, мужчина и женщина не растворяются в воздухе, подобно злым гениям из детских сказок. И, не теряя мужества, он продолжал искать и рыскать, словно надеялся обнаружить невидимое укрытие, найти их, даже превратившихся в камни и стены.

 

 

 

Глава вторая

 Голубой бриллиант

 

 Вечером 27 марта на авеню Анри-Мартен, 134, в особнячке, оставленном ему в наследство братом полгода тому назад, старый генерал барон д'Отрек, посол в Берлине во времена Второй империи, дремал в своем глубоком кресле, пока компаньонка читала вслух, а сестра Августа клала грелку в кровать и зажигала ночник.

 В одиннадцать часов монашенка, в виде исключения собиравшаяся в этот вечер отправиться на ночь в монастырь, чтобы побыть с настоятельницей, позвала компаньонку.

 — Мадемуазель Антуанетта, я все закончила и ухожу.

 — Хорошо, сестра.

 — Смотрите не забудьте, кухарка взяла выходной, вы остаетесь в доме одна с лакеем.

 — Не беспокойтесь за господина барона, я, как договорились, лягу в соседней комнате и оставлю дверь открытой.

 Монашенка ушла. Спустя некоторое время явился за указаниями лакей Шарль. Барон не спал и ответил сам:

 — Все, как обычно, Шарль, проверьте, хорошо ли слышен звонок у вас в комнате.