Артур стоял опустив руки. Два чувства переполняли и одурманивали его – любовь и гордость. Чтобы он мог это испытать, его детям понадобилось несколько часов работы и очень много скотча. Он был слеп. За этот год, проведенный в одиночестве, в попытках неукоснительно поддерживать заведенный порядок, из его жизни исчезли краски. Артуру надо было чем то заполнить образовавшуюся пустоту, и тут появился этот браслет, который стал для него настоящей манией. Артуру было очень жаль Сонни Ярдли, которая потеряла брата. Но это была чудовищная случайность. Мириам понимала, что надо продолжать жить. Так она и поступила. Артур был счастлив, что в спутники своей новой жизни она выбрала именно его.

Он дважды обошел гостиную, вспоминая свою жизнь, улыбаясь. Здесь он впервые взял на руки Люси – с какой гордостью он выходил на прогулку с детскими колясками! Как хороша была Мириам на его сорокалетии, какой любовью к нему светились ее глаза!

– Вы уже готовы? – громко спросил Дэн.

– Дэн! – воскликнула Люси. – Имей терпение, папа еще смотрит.

Дэн пожал плечами:

– Я просто подумал, что…

– Ну хорошо, – уступила Люси, – давай…

– Что? – спросил Артур. – Что происходит?

Свет погас. Бернадетт чиркнула спичкой и начала зажигать свечки на торте.

Сердце у Артура забилось. Все присутствующие запели «С днем рожденья тебя!», и Артур с удовольствием слушал, как по разному они его называют в припеве: Люси и Дэн – папой, рыжие мальчишки – соседом, Бернадетт – Артуром, а Натан просто бурчал нечто невразумительное. Артур подумал, что в его жизни вряд ли будет еще один такой счастливый день.

Он сидел в своем кресле, держа в руке стакан с коктейлем. Бернадетт настояла на том, чтобы он попробовал «Секс на пляже». Артуру понравилось – коктейль был приятный, сладкий, и по телу от него разливалось тепло. Он никогда не был душой вечеринок, но сейчас гости один за другим подходили к Артуру посекретничать. Дэн наклонился к нему и шепотом пожаловался, что очень скучает по Англии – и по фасоли с томатным соусом, и по деревенским видам. Терри сообщил, что если Артур не возражает, то они с Люси на следующей неделе договорились сходить в кино. На фильм, который им обоим нравится. Артур ответил, что это прекрасная новость. Он смотрел, как Люси и Терри болтают: похоже, им друг с другом легко и хорошо. Люси смеялась, и Артур вдруг понял, что ни разу не видел, как она смеется с Энтони.

– Люси рассказала мне про мамин браслет, – обратился к Артуру Дэн.

Артур даже не вынул браслет из кармана, когда снимал промокшие брюки. Не хотелось больше думать об этой чертовой штуковине. Возможно, его правда стоило выбросить в море. Он принадлежит прошлому – вот пусть в прошлом и остается.

– Давай сегодня не будем это обсуждать.

Дэн собрался было ответить, но тут вмешалась Бернадетт. Она вручила Артуру тарелку с куском шоколадного торта.

– Натан сказал, что это он сам сделал! И как вам?

Артур запустил вилку в торт.

– Очень вкусно. У вашего сына талант. Он пошел по вашему пути.

Бернадетт широко улыбнулась и, хотя Дэн пытался возражать, отправилась за порцией торта и для него.

Люси встала рядом с Дэном.

– Ты уже сказал?

– Сказал что? – Дочь и сын стояли перед ним с плотно сжатыми губами, как будто собирались сообщить ему плохие новости. – Что случилось?

– А вот и торт. – Бернадетт возникла вновь, держа в руках несколько тарелок. – Хватит на всех.

– Дэн, в чем дело? – спросил Артур у сына, которому не оставалось ничего иного, как принять тарелку с тортом из рук Бернадетт.

– Завтра поговорим.

– Может быть, мы переночуем здесь? – спросила Люси.